потока моих мыслей, который проникает к вам в разум, так что, все в порядке. Главное - то, что я смогу в итоге не тратить столько усилий на защиту разума и в бою. - Но, ты ведь не для этого так упорно занимаешься защитой своего разума? - продолжала допытываться Гермиона. - Что ты хочешь этим сказать? - Асмодею напрягал тот факт, что они обсуждают это при Невилле и Джинни. И пускай они так же овладели начальным уровнем беспалочковой магии, посвящать их в свои проблемы, Асмодея не хотела. - Ты пытаешься научиться контролировать свои эмоции. - Гермиона улыбнулась - Сейчас ты окружила мысли и чувства стеной, но каждый раз, как кто-то пытался проникнуть в них, это будто удар в гонг. И чем чаще удары, тем сложнее сфокусироваться. Но, если у тебя получится... - Я перестану быть опасной для себя и окружающих. - Асмодея кивнула - Такой был начальный план. Я больше не буду злиться по пустякам, и у меня будет время все обдумать, прежде чем принять решение. - Но, ты разве не станешь совсем уж бесчувственной? - Невилл неуверенно поднял руку. - Бабушка превосходный окклюмент, но она мало-эмоциональна. - Она многое пережила. Столь малое количество эмоций - лишь последствия того, что она сдерживает там в сознании. - Асмодея вздохнула. - Я перерыла тонну литературы, прежде чем приступить к занятиям. Так что, давайте-ка продолжим. * * * Окрестности замка сияли на солнце, будто картина, которую только что закончил писать художник на холсте; безоблачное небо улыбалось своему собственному отражению в искрящейся глади озера; по шелковым зеленым лужайкам изредка пробегала рябь от легкого ветерка. Наступил июнь, но для пятикурсников это означало одно: экзамены наконец придвинулись к ним вплотную. Им больше не задавали ничего на дом; все уроки были посвящены повторению вопросов, которые, по мнению преподавателей, почти наверняка должны были встретиться им на экзаменах. В атмосфере лихорадочной, сосредоточенной подготовки Асмодея забыла почти обо всем на свете, кроме СОВ. Тем временем торговля из-под полы различными средствами, способствующими повышению концентрации, живости ума и внимательности, которая и раньше процветала среди пяти- и семикурсников, достигла своего апогея. Дафна и Блэйз ходили измученные, пытаясь конфисковать баночки и склянки, но их все равно ухитрялись впаривать доверчивым пятикурсникам. На следующем уроке трансфигурации они получили расписание экзаменов и ознакомились с правилами их проведения. - Как видите, - сказала профессор Макгонагалл, когда ученики переписали с доски даты и время всех экзаменов, - вы будете сдавать СОВ в течение двух недель. Утренние часы отведены под письменные работы, послеобеденные - под проверку практических навыков. Практический экзамен по астрономии, разумеется, будет проходить ночью. Далее, я должна предупредить вас, что на ваши экзаменационные принадлежности наложены исключительно жесткие Антиобманные заклятия. Использование напоминалок, а также самоотвечающих перьев, накладных манжет-шпаргалок и самоправящихся чернил запрещено. К сожалению, практически ежегодно в школе находится, как минимум, один ученик, считающий, что ему по силам обвести Волшебную экзаменационную комиссию вокруг пальца. Могу только выразить надежду, что среди гриффиндорцев таковых не окажется. Наш директор попросил деканов факультетов предупредить своих учеников, что мошенничество будет караться строжайшим образом - поскольку, как вы сами понимаете, ваши результаты могут бросить тень на новые порядки, установленные Министерством... Профессор Макгонагалл едва заметно вздохнула. Асмодея увидела, как затрепетали крылья ее точеного носа. - Тем не менее у вас нет причин не показать все, на что вы способны. Вам необходимо думать о будущем. - Можно спросить, профессор? - подняла руку Гермиона. - Когда станут известны наши результаты? - В июле каждому из вас отправят сову с оценками, - сказала Макгонагалл. - Прекрасно, - отчетливым шепотом произнес Невилл, который в последнее время сидел за Асмодеей. - Значит, до каникул можно не трепать себе нервы. Их первый экзамен, по теории заклинаний, был назначен на утро понедельника. В воскресенье после обеда Асмодея согласилась проверить Гермиону, но почти сразу же пожалела об этом: она страшно волновалась и то и дело выхватывала у неё учебник, чтобы посмотреть, не допустила ли она в ответе каких-нибудь мелких ошибок. В конце концов Асмодее сильно досталось по носу острым краем «Успехов заклинательных наук». - Займись-ка ты этим сама, - твердо сказала Асмодея, возвращая ей книгу и вытирая заслезившиеся глаза. За ужином накануне экзамена царила атмосфера легкой подавленности. Асмодея и Дафна почти не говорили, но ели с аппетитом, проголодавшись за целый день занятий. Однако Гермиона, за столом Гриффиндора то и дело откладывала нож с вилкой и ныряла под стол, чтобы выудить из сумки книгу и проверить какой-нибудь факт или цифру. Рон уже собирался сказать ей, что надо нормально поесть, иначе она не заснет, как вдруг вилка выскользнула из ее ослабевших пальцев и с громким звоном упала в тарелку. - Держите меня, - пробормотала она, глядя в вестибюль. - Неужто это они? Экзаменаторы? Услышав это, Асмодея мгновенно повернулась на скамье и уставилась в открытую дверь. В вестибюле стояла Амбридж, а рядом с ней - группа очень древних на вид магов и волшебниц. Асмодея с удовольствием отметила, что Амбридж явно нервничает. - Может, посмотрим поближе? - предложил Блэйз. Асмодея и Дафна кивнули, и они поспешили к распахнутым дверям. Переступив порог, они замедлили шаг и чинно прошествовали мимо экзаменаторов. Асмодея подумала, что крошечная сутулая ведунья с морщинистым, словно затянутым паутиной лицом и есть профессор Марчбэнкс, которую упоминал Снейп на одном из недавних занятий; Амбридж обращалась к ней с большим почтением. Видимо, профессор Марчбэнкс была глуховата: она отвечала Амбридж очень громко, хотя их разделяло не больше двух шагов. - Прекрасно, прекрасно добрались, мы приезжаем сюда уже далеко не в первый раз! - нетерпеливо сказала она. - Позвольте проводить вас в учительскую. Вы ведь не откажетесь от чашечки чаю после такого путешествия? Дамблдор скоро к нам присоединится. - предложила Амбридж, и они исчезли за мраморной лестницей. Остаток вечера прошел довольно уныло. Все пытались что-то повторить в последнюю минуту, но проку от этого было немного. Асмодея вернулась в Выручай-комнату, пораньше, но лежала без сна, как ей показалось, не один час. Когда завтрак кончился, пяти- и семи-курсники остались слоняться в вестибюле, а прочие ученики разошлись по аудиториям. Затем, в половине десятого, оставшихся начали класс за классом приглашать обратно в Большой зал: четыре факультетских стола убрали, заменив их множеством парт, обращенных к концу Зала, где находился стол для преподавателей. За ним стояла профессор Макгонагалл. Когда все расселись по местам и успокоились, она сказала: «Итак, начали» - и перевернула огромные песочные часы. Рядом с ними были разложены и расставлены запасные перья, баночки с чернилами и свитки пергамента. Асмодея с спокойно взялась свой билет - Гермиона, сидевшая на три ряда правее неё и на четыре парты ближе к преподавателям, уже строчила как сумасшедшая - и прочла первый вопрос «а) приведите магическую формулу и б) опишите движения палочки, с помощью которых можно заставить предметы летать». У Асмодеи в голове мелькнула смутная картина первого занятия с Флитвиком. Слабо улыбаясь, она склонилась над пергаментом и начала писать. * * * - Ну что, все не так уж плохо, а? - беспокойно спросила Гермиона два часа спустя в вестибюле, все еще сжимая в руке свой экзаменационный билет. - Правда, я не уверена, что отдала должное Веселящим заклинаниям, - у меня просто времени не хватило... Вы упомянули про заклинание, снимающее икоту? Я побоялась, что это будет уже чересчур... а на вопрос двадцать третий... - Гермиона, - твердо сказал Блэйз - что было, то прошло. Давай не будем отвечать на все вопросы по второму разу - лично мне вполне хватило и одного! Пятикурсники пообедали вместе со всеми остальными (на время обеда факультетские столы вернули в Большой зал), а потом перешли в небольшую комнатку рядом с Большим залом, откуда их должны были пригласить на устный экзамен. Вскоре их начали вызывать маленькими группами в алфавитном порядке; те, кто дожидался своей очереди, вполголоса бормотали заклинания и отрабатывали движения палочкой, время от времени нечаянно угощая соседей тычком в глаз или в спину. Через десять минут профессор Флитвик выкликнул: - Паркинсон, Пэнси! Патил, Падма! Патил, Парвати! Поттер, Асмодея! - Ни пуха ни пера, - тихо сказала Дафна. Асмодея прошла в Большой зал, на ходу пряча палочку в карман. - Профессор Тофти свободен, Поттер, - проскрипел Флитвик, стоящий сразу за дверью. Он показал Асмодее на маленький столик в дальнем углу, за которым сидел, наверное, самый древний и самый лысый из всех экзаменаторов. Неподалеку от него Асмодея увидела профессора Марчбэнкс - она принимала экзамен у Пэнси Панкинсон. - Так, значит, вы и есть та самая Поттер? - спросил профессор Тофти. Он сверился с ведомостью и поглядел на приближающуюся к нему Асмодею поверх пенсне. - Та самая знаменитая Поттер? Краешком глаза Асмодея отчетливо увидела, как Пэнси бросила на неё испепеляющий взгляд.