Выдав всю эту чушь, он вывернулся у меня из рук и сполз на пол, опустив взгляд. Я слегка стукнул его под подбородок, чтобы он оторвал взгляд от пола. Я твердо решил, что сохраню спокойствие и выдержку во время этого разговора.
— И за что, по твоему мнению, я собираюсь тебя наказать?
Заикаясь, он перечислил с десяток своих предположительно отвратительных поступков. «Неужели этот ребенок думает, что все, что он делает — это плохо?»
Когда он закончил, я просто ответил:
— Гарри, никто не будет тебя наказывать за это. Вообще-то у каждого юного волшебника случаются выбросы спонтанной магии.
— У каждого юного волшебника… вы хотите сказать… я волшебник? — воскликнул он, а потом испуганно прикрыл руками рот.
Я с горечью пытался понять, что за амнезия захватила мой разум в последнее время.
— Я и это тебе не сказал? Ты, вполне возможно, самый сильный волшебный ребенок, который когда-либо был рожден.
Мрачно отметив, что он все еще прижимает свои худенькие пальчики к губам, я запоздало добавил:
— Милый ребенок, я не буду наказывать тебя за крик!
Глава 11
Г.П.
«Я волшебник? Я волшебник! Гарри Поттер, волшебник…»
— Можно задать вопрос, сэр? — мне нужно было кое-что прояснить. Мне хотелось верить, что была другая причина, по которой я всегда делал все не так, был «ненормальным» и попадал в неприятности, помимо того, что я просто родился ужасным.
С легкой ухмылкой он ответил:
— Тебе не нужно спрашивать. Вообще-то, сама по себе эта просьба была вопросом.
Замечательно! Я снова пытался быть хорошим, и это не сработало.
— Простите, сэр! Я не понимал… я не… простите.
Как и всегда в таких обстоятельствах, мой голос первым выдал мою панику, и к тому времени, как я покончил с извинениями, он был не громче шепота. Я приготовился к тому, что меня ждет, надеясь, что это не будет слишком плохо… Мой Снейп только что показал мне, на сколь многое он может закрыть глаза, не начав меня бить. Но, может, это было просто потому, что директор почти забрал меня. Может, раз он учитель, он не хотел попадать в неловкое положение из-за того, что у него забрали ребенка.
— Кажется, у тебя был вопрос, ребенок. Ты можешь задать его.
Похоже, он сердился, но держал себя в руках. «Он так сильно старается, чтобы сдержаться и не ударить меня». Я уже должен ему так много: за одежду, за еду, за… дом! Если я был плохим, и это его расстроило, он должен будет выместить это на мне!
— Я не скажу, сэр, — поймет ли он, что я имею в виду, или мне придется произнести эти отвратительные слова?
— Ты не получишь свой ответ, если не задашь вопрос, мальчик, — прорычал он, и я вздрогнул.
Он точно не понимал. Ему пришлось несколько секунд наблюдать, как я ерзаю, прежде чем я все-таки решился ответить:
— Я имею в виду, что я ничего не скажу, если вы снова меня ударите, сэр.
* * *
С. С.
Снова. Ах, да. Я заслужил эти подозрения. Проклятая вспыльчивость!
— Я больше тебя не ударю, Гарри. Даю тебе слово, — я замолчал, надеясь, что это заявление пробьется в его спутанное сознание. Посмотрев мне в глаза, он выдохнул, кажется, даже не осознавая, что вообще задерживал дыхание, и улыбнулся. — Что касается вопросов, — продолжил я, — думаю, их у тебя великое множество. Ты можешь задавать их всегда, когда захочешь, не боясь наказания. Это ясно?
— Да, сэр. Спасибо, сэр.
Я ждал продолжения, но он все молчал. «Терпение, Северус».
— Ну? — саркастичный тон. Был ли он лучше грубого? Он подпрыгнул. «Похоже, нет». Над этим мне тоже придется поработать. Пора заводить список!
— Эм, ну… — так тихо, что я едва расслышал. «Жди и не забывай дышать, идиот!» Наконец он сумел справиться с собой: — Все плохие вещи, что я делал, случались из-за того, что я волшебник?
Что ж, это был довольно важный вопрос. Это простое утверждение выдавало его искреннее заблуждение. «Возможно, кто-нибудь в замке присмотрит за ним, пока я навещу этих мерзких магглов».
— Ребенок, короткий ответ — да. Плохие вещи, которые ты подразумеваешь, вроде, апппарации, исчезающих стен, захлопывающихся дверей… это все спонтанная магия. Но я надеюсь, что когда-нибудь ты поймешь, что это не плохо. Это просто случайность. Случайности не являются чьей-либо виной.
Это его не убедило.
* * *
Г.П.
Внезапно камин засветился зеленым пламенем, и в нем появилось лицо леди Поппи. Это было немного страшно, вроде тех вещей, что показывали по телевизору в Хэллоуин, но ей, кажется, было совсем не больно. «Должно быть, это магия».
— Северус, — прошептала она.