— Хорошо, сэр. Спасибо, сэр.
С одной проблемой разобрались. Но сколько их еще будет впереди?
* * *
Г.П.
Мой Снейп внезапно стал таким понимающим. Кажется, теперь он увидел меня: по-настоящему смотрел мне в лицо и глаза, пытаясь понять, что я за мальчик такой. И снова он разозлился, когда услышал о том, как со мной обращались Дурсли. Значило ли это, что он, правда, будет вести себя по-другому? Оглядываясь назад на этот день, я понимал, что, если бы он только захотел, он бы не раз мог от меня избавиться.
От этих замечательных мыслей в груди разлилось тепло.
— Так чего мне принести вам выпить? — спросила заботливая на вид леди в испачканном кружевном фартуке.
— Я буду светлое пи... — Мистер Профессор Снейп замолчал и посмотрел на меня, сморщив брови, а затем кашлянул. — Пусть будет кофе, черный. Что ты будешь, Гарри?
Они посмотрели на меня. Как я мог выбрать? Я ничего не заслуживал! И это внезапное изменение в моих чувствах было странным. Одну минуту я счастлив — я и счастлив! — а в следующую снова полон страха и беспокойства. «Было бы легче вообще не расслабляться. По крайней мере, я бы не чувствовал, что схожу с ума!»
— Гарри? — в этот раз в его голосе было больше раздражения. «Пожалуйста, не дайте мне разозлить его!»
— Эм, воду, пожалуйста, мэм.
— Только воду? — посмотрев на моего Снейпа, она приподняла брови и наградила его сердитым взглядом школьного учителя.
— Молоко, — сказал он. — Молоко тоже принесите.
Когда она ушла, я шепотом поблагодарил его.
— Хочешь, чтобы я заказал за тебя, Гарри? — предложил он, рассматривая меню.
Я выдохнул, только сейчас осознав, что задержал дыхание.
— Да, сэр. Спасибо, сэр.
Он, прищурившись, посмотрел на меня, словно что-то для себя решая. От этого у меня внутри все скорчилось, и внезапно меня очень обеспокоила грязь под моими короткими ногтями.
Он ничего не сказал. Лишь снова кашлянул.
Когда наша еда прибыла, он тихо сказал мне:
— Ты не должен съедать все до последней крошки. Ешь столько, сколько хочешь.
Он читал мои мысли? Я задумался над этим. Я попробовал подумать о чем-нибудь, чтобы проверить, так ли это. «Почему небо синее, Мистер Профессор Снейп? Вы скажите мне?»
Ничего.
Еда была замечательной: вареная картошка была горячей и чуть солоноватой, курица — мягкой, а фасоль — свежей и слегка хрустящей.
Я попробовал снова. «Как вы узнали, что именно я хочу, крестный?»
Я вздрогнул. Какой же я глупый. Если он читает мои мысли, разве у меня не будет неприятностей за то, что я думал о нем, как о крестном? Подобное обращение все еще казалось мне ужасно неформальным.
— О чем ты думаешь, Гарри? — спросил он вдруг. Я выронил вилку, и она звякнула, упав на пол. Я свесил голову, ожидая, по меньшей мере, замечания.
«Он не ударит меня, он не ударит меня», — пытался убедить я самого себя.
Вилка только успела коснуться пола, а леди, что принимала у нас заказ, уже принесла мне новую.
— Держи, милый, — промурлыкала она, наградив моего Снейпа презрительным взглядом. Почему все всегда думали, что он плохой? Это напомнило мне о том, как все всегда видели меня: «Он ненормальный!»
— Все в порядке, мальчик?
Опять это слово. Мальчик. Оно не беспокоило меня так сильно, когда в груди было то приятное чувство.
Зачарованный кинопроектор снова ожил в моей голове, и паб сменился картинкой кухни в доме Дурслей.
— Мальчишка! — раздался рев. Я выронил тарелку. Она просто выскользнула из моих мыльных пальцев. Я поспешно попытался подобрать осколки, и мои руки начали кровоточить. Кто-то приближался ко мне. Дядя Вернон? Дядя Вернон! Я свернулся в клубочек, защищаясь. «Я малюсенький. Я крошечный. Я маленькая мишень. Уходи, уходи». Он пинал меня. Я чувствовал удары, но что-то было не так. Я чувствовал еще и чьи-то заботливые руки.
— Гарри! Гарри! — донесся до меня отчаянный шепот. Дядя никогда не называл меня по имени.
— Открой глаза, малыш. Посмотри на меня.
Где же я? Все это было так странно! Я едва мог дышать.
Кто-то еще приблизился ко мне.
— Могу я чего сделать, чтобы помочь, Мистер Снейп?
Я знал этот голос. Этот голос был не с переулка Магнолий. Это был добрый голос, первый, что я услышал за долгое время. Время, что длилось столько, сколько я себя помнил. Голос портного. И он обратился к моему спутнику...
Снейп. Да, мой Снейп.
Мне было жарко, меня трясло, и по лицу бежал пот.