Дамблдор весело хмыкнул.
— Куда более сильными словами, я полагаю, — сказал он. — И тем не менее профессор Снейп был прав, что предупредил тебя, Гарри, это для твоей же безопасности. Уверен, твои друзья с радостью принесут тебе сладости и шутки из “Зонко”.
Они направились обратно к столу, и Гарри посетило чувство, что он никогда не покинет школу. Обычно именно Дамблдор закрывал глаза на его нарушения правил, но в этом вопросе даже директор был решительно настроен против.
— Возможно, — отстранено ответил Гарри. Дверь в библиотеку открылась, и он увидел, что внутрь зашел профессор Люпин. — Профессор, — внезапно обратился Гарри, все еще смотря на Люпина. — А это правда, что профессор Снейп ненавидит профессора Люпина?
Гарри перевел взгляд как раз вовремя, чтобы заметить улыбку под бородой Дамблдора.
— Я думаю, они не слишком любят друг друга, — ответил директор. — Но об этом, мой мальчик, тебе должен рассказывать не я.
— Ну, Снейпа я об этом спрашивать точно не буду, — тут же отозвался Гарри. — Он сердится каждый раз, как я упоминаю об уроках Защиты.
— Профессор Снейп, Гарри, — мягко поправил его Дамблдор. — Однако должен напомнить тебе, что есть и другой человек, которого ты можешь попросить рассказать эту историю, не забудь выслушать обе стороны.
На этих словах Дамблдор ушел, оставив сладости на столе. Гарри недоуменно смотрел ему вслед, в то время как Гермиона тщетно пыталась привлечь его внимание.
* * *
Гарри планировал провести вечер пятницы, валяясь в кровати. Он исчерпал все варианты выбраться в Хогсмид, и, несмотря на то, что он знал, что задумка эта была опасной из-за находящегося в бегах Сириуса Блэка, часть его все равно считала, что опасность была преувеличена. А еще он устал слушать, как все восторгаются этой деревней, болтают о том, какие сладости купят там, и сколько сливочного пива выпьют.
— Что это книжка сделала с тобой? — спросил Рон, внезапно зайдя в комнату и напугав его. Гарри держал в руках свою записную книжку, в которую записывал свои воспоминания о Волдеморте, и неосознанно что-то калякал в ней.
— Ничего, — угрюмо ответил он.
— Ну же, Гарри, выходные ведь, — сказал Рон, босая сумку с книгами на кровать.
— Отвали, — предупредил Гарри, закрывая записную и отбрасывая ее на другой конец кровати. Он закрыл глаза, пропустив задумчивый взгляд Рона.
— Не надо срываться на меня, приятель, я же сказал, что принесу тебе что-нибудь из “Сладкого королевства”.
— Я сержусь не на тебя, Рон. Я просто не хочу об этом говорить, — буркнул Гарри.
— Понятно. Ну, и ладно, — ответил Рон, усаживаясь на свою кровать и вытягивая ноги в пространстве между их с Гарри кроватями. — Разговоры для девчонок.
Гарри не ответил, борясь с желанием скрестить руки на груди и надуться, как самый настоящий двухлетка.
— Значит, тебе скучно, — сказал Рон, казалось, наслаждаясь тем, что раздражает Гарри.
— Да, Рон, мне скучно. И я не счастлив.
— Конечно, нет, — фыркнул Рон. — Весь этот год одна сплошная скука!
— О чем ты? — спросил Гарри чуть рассержено, так и не открыв глаз.
— Ну, до сих пор нам еще не довелось побегать, спасая свою шкуру? — сказал Рон с ухмылкой. Гарри подозрительно приоткрыл один глаз. — Никаких тебе пауков, василисков, драконов и Квирелла.
— Вообще-то меня это устраивает, — медленно произнес Гарри, все еще лежа на спине, облокотившись на спинку кровати. Он открыл глаза и попытался разобраться, что замышлял Рон и почему в данный момент он так походил на близнецов.
— А вот и неправда, — сказал Рон, ухмыльнувшись. Тон у него был озорной — так обычно говорил Дадли, когда строил план того, как выбить что-нибудь у тети Петунии и дяди Вернона. Гарри напомнил себе, что его лучший друг вырос с пятью старшими братьями, двое из которых были известными на всю школу проказниками. — И ты собираешь зацепки о чем-то, — сказал Рон, хватая записную книжку с гарриной кровати.
— Рон, — зарычал Гарри, садясь прямо. Он не писал в ней ничего криминального, но там были заметки о доме Снейпа, а он даже думать не хотел о том, какое наказание уготовит ему профессор, если его друзья обо всем узнают. — Отдай ее обратно.
— А ты попробуй, забери.
Гарри моргнул, а Рон тем временем успел встать, крепко сжимая записную книжку.
— Уже почти отбой, далеко ты не уйдешь.