Выбрать главу

— Полезен? Мы же на краю леса, что мне теперь, за пылесосом сбегать? — прокомментировал Гарри, тем не менее взяв растения.

— Твой сарказм здесь неуместен, — ответил Снейп, вырывая из земли растение и бросая его со всей грязью на корнях в сторону Гарри.

— Ты говорил серьезно насчет Рона? — спросил Гарри, уклонившись от травы и дав ей упасть на землю позади себя. — Он может погостить летом?

— Подними это, — приказал Снейп, хотя по-прежнему согнувшись копался в земле и даже не видел, что Гарри не поймал брошенное ему растение. — И да. Я полагал, ты захочешь всех этих традиционных ночевок с друзьями.

— Я никогда в таком не участвоал, — откровенно сказал Гарри.

— Пицца, шум и игры — полагаю, это основные составляющие, — ответил Снейп, выдергивая еще одно растение. — И ты приберешься до и после своих друзей.

— Ага, — согласился Гарри. — По описанию все так же, как когда я жил Норе после того, как Уизли помогли мне сбежать от Дурслей. С этим я справлюсь.

Снейп распрямился, сжимая несколько видов растений в одной руке и уродливый стручок с семенами — в другой.

— Сомневаюсь, что твои друзья будут судить тебя за то, насколько хорошую вечеринку с ночевкой ты устроишь, — сказал ему Снейп, закатив глаза. Он трансфигурировал большой лист в холщовую сумку и отдал ее Гарри, чтобы тот сложил в нее все собранные растения.

— Раз уж речь зашла о моих друзьях… — заикнулся Гарри, шагая за Снейпом в лес. — Ты уже сказал миссис Уизли, но, ну… Можно мне?

Снейп не остановился, чтобы посмотреть на него, продолжив шагать по тропинке.

— И на какой же планете это предложение имеет хоть какой-то смысл? — спросил он.

Гарри показал язык спине Снейпа, в то время как они приблизились к березе.

— Я теперь могу говорить другим, что ты мой опекун? — спросил Гарри очень медленно и членораздельно.

— Да-а-а, — ответил Снейп также намерено медленно, срывая молодой стебелек с ветки. — Но продолжишь звать меня профессором за пределами наших комнат, пока мы в Хогвартсе.

— О, понятно, — сказал Гарри, протягивая сумку, чтобы опустить в нее стебелек. — Я буду, хорошо. Я не планировал называть тебя папой во время уроков Зельеварения.

— Хорошо, — сказал Снейп, закрывая сумку. — Темного Лорда, может, и не стало, но есть множество других людей, которым не понравится, если им постоянно будут напоминать, что я твой сторож.

— Сторож? — повторил Гарри, шагая за Снейпом дальше в лес. — Говоришь так, словно собираешься на поводок меня посадить или сделать еще что-нибудь в этом духе.

— Или еще что-нибудь, — сухо повторил Снейп, отпинывая с тропинки комок грязи. — Меня тут недавно неожиданно навестил Люциус Малфой. Он достаточно неразумен, чтобы попытаться отомстить, но не думаю, что он станет это делать. В любом случае твоя татуировка никуда не денется, так что я надеюсь, что ты и в будущем будешь использовать ее в случае чрезвычайной ситуации.

— Ладно, папа, — дерзко согласился Гарри. Снейп открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Гарри опередил его. — Ты ничего не говорил о Запретном лесе, — ухмыльнулся он.

Снейп закатил глаза и бросил Гарри сумку.

— Иди нарви немного крапивы, — приказал он, указав на довольно больше заросли рядом с тропинкой.

Гарри протестующе надулся, поскольку был более чем уверен, что Снейп знал, что у него с собой не было перчаток, в которых он мог бы рвать жгучее растение.

* * *

Когда прозвучал гонг, символизирующий начало третьего задания, Гарри вошел в лабиринт, чувствуя приток сил и легкой беззаботности. Ему было плевать, выиграет ли он, и его лишь слегка беспокоило, что в лабиринте что-нибудь попробует добраться до него — что-нибудь помимо запланированных ловушек и препятствий. Сириус сидел на трибуне, а Снейп стоял у старта вместе с родителями остальных чемпионов, что привело многих зрителей в недоумение. Скучающее выражение на лице Снейпа (и его нежелание объяснять причину, по которой он был здесь) до ужаса веселило Гарри.

Прохождение лабиринтов едва ли относилось к гарриным сильным сторонам, но он спокойно бежал через него, высматривая ловушки среди стен высокой изгороди. Гарри распознал в ней Английский тис, вспомнив по урокам Травологии, что его ягоды были очень ядовиты.

Он зажег свет на кончике палочки, поскольку кустарник и лабиринт становились все темнее и тише. Он не слышал криков толпы, но уловил, что где-то неподалеку кто-то с чем-то сражался.

Гарри заходил все глубже в лабиринт, следуя в северно-западном направлении, которое подсказывала ему палочка, поскольку догадался, что именно там располагался центр, если судить по тому, откуда они начали. Первым существом, на которое он наткнулся, был большой краб с покрытым блестящими камнями панцирем, которого он вначале думал просто перепрыгнуть, пока не увидел, что тот встал на дыбы.

— Понятно, — пробормотал Гарри, уставившись на поблескивающего камнями краба. Приняв решение, он достал палочку и вызвал патронуса, послав его в галоп сквозь кустарник. Краб, обрадовавшийся при виде еще более сияющей мишени, на полной скорости врезался в кусты.

Гарри умудрился преодолеть еще две преграды, когда, поворачивая за очередной угол, наткнулся на Флер. Его очки полетели в сторону, а Флер засмеялась, кинувшись прочь. Гарри не стал тратить время на поиски очков в темном кустарнике, зная, что прекрасно мог видеть и без них, и инстинктивно чуя, что был близко от центра.

Как оказалось, он был прав. За следующим углом путь ему преградил огромный сфинкс, вид у которой был одновременно спокойный и смертельный, когда она уставился вниз на Гарри.

— Кратчайший путь лежит именно здесь, — произнесла сфинкс. — Но сначала ты должен отгадать мою загадку.

Гарри сморщился, услышав это, поскольку загадки обычно были уделом Гермионы. Но он был так близко, да и сфинкс наверняка позволит ему сначала выслушать загадку, а уж потом решать, хочет ли он на нее отвечать или нет.

— Ты хоббит, — сказал себе Гарри. — А это Голлум и игра в загадки, но ты ведь умный хоббит.

Он поднял взгляд на невозмутимое лицо сфинкса и кивнул, готовый слушать загадку.

Сфинкс говорила медленно и была так добра, что повторила загадку еще раз. Гарри задумался, бормоча себе под нос, перебирая слова и прорабатывая каждую строку. К тому времени, как он разгадал загадку, Седрик умудрился отодвинуть изгородь и приблизиться к нему.

Гарри кинулся мимо сфинкса, оживленный вкусом погони, и завидев впереди яркий свет кубка. Седрик тоже кинулся прямиком к нему. Они оба так сосредоточились на кубке, что даже не заметили гигантского паука, пока тот не напал на них. У Гарри была всего доля секунды, чтобы принять решение — бежать ли дальше за кубком или остаться и сразиться с пауком. Один из них мог ускользнуть, но точно не оба.

Седрик побелел от паники, словно никогда еще не видел такого большого паука, но вот Гарри с ними уже сталкивался.

— Друг Арагога! ДРУГ ХАГРИДА! — закричал он, поднимая руки вверх, чтобы привлечь внимание паука.

И Седрик, и паук замерли на месте, дав Гарри возможность схватить другого чемпиона за рубашку и утащить его на противоположную сторону поляны. Паук клацнул клешнями, не зная, как поступить, и Гарри от страха и ощущения триумфа засмеялся, потому что оказался прав. Это был акромантул из семейства Арагога.

— Ступефай на счет три, — прошептал Седрик, но Гарри покачал головой. Он помнил, какими кровожадными были эти пауки на втором курсе, и был весьма рад тому, что этот вот был настолько добр, что не съел их, едва завидев.

— Просто заблокируем путь, — сказал Гарри, кинув режущим проклятьем в сторону изгороди. За несколько секунд они заблокировали пауку дорогу, оставшись наедине с сияющим голубоватым светом кубком.

— Так и кто же из нас его возьмет? — спросил Седрик. Его руки подрагивали, поскольку он явно был готов кинуться вперед, если Гарри даже подумает пошевелиться.

— Я решил загадку, — сказал Гарри, тяжело дыша. — И я остановил паука, так?

Седрик с секунду молчал, кинув взгляд обратно на созданную ими преграду. Но паук не сумел прорваться через нее, и лабиринт вновь погрузился в жуткую тишину.