Несколько лет назад этот адрес был оставлен ему для экстренной связи. Обычно он прибегал к нему не чаще раза в год, чтобы узнать друг у друга общее положение дел, но теперь, видимо, настал как раз тот самый чрезвычайный случай.
Никто не должен был знать, что его старый друг вовсе не погиб. Еще тогда, едва закончилась финальная битва, и Люциус притащил к себе домой окровавленного Северуса, в котором каким-то чудом все еще теплилась жизнь, зельевар решил, что ему не место более в магическом мире, и все долги отданы. И Снейп лишь утвердился в этой мысли, когда ценой невероятных усилий и множества выпитых зелий все-таки пошел на поправку.
Как только жизни зельевара перестало что-либо угрожать, он через Малфоя распродал почти все имущество, перевел свои средства в маггловские деньги, выправил маггловские же документы и, воспользовавшись портключом, аппарировал прочь не только из гостеприимного поместья, но и из Англии.
Через месяц Северус прислал другу короткую записку с адресом, по которому с ним можно связаться в чрезвычайных обстоятельствах. Он обосновался в уединенном месте на севере Италии, так что к нему вполне долетали и совы.
Сейчас, набрасывая черновик письма к другу, Люциус не мог не вспоминать их прощание. Северус даже слышать не желал о том, чтобы остаться, хотя и тогда была велика вероятность быть оправданным. Он гневно заявлял, что одного заседания Визенгамота ему вполне хватило. А почести и награды Министр может засунуть себе в известное место.
И вот теперь Магический Мир решил напомнить зельевару о себе самым неожиданным образом. Вот только как в деликатной форме написать старому другу о том, что он некоторым образом стал отцом? Причем не абы кого, а именно Мальчика-который-выжил. И стоило ли признаться сразу, что Малфой с ним спит? Или повременить со столь ценной информацией?
Оставить эту затею и ничего никому не говорить Люциус просто не мог. Случалось ему выглядеть сволочью, но подобная мысль тотчас заставляла вспомнить Гарри, стоящего со скорбным выражением лица возле надгробия.
Наконец, в муках родилось короткое письмо:
«Дорогой друг!
Прости, что вынужден отвлечь тебя от, несомненно, важных дел, но обстоятельства, из-за которых я пишу это письмо, думаю, как раз подходят под определение экстренных.
Впрочем, перейду сразу к делу. Совсем недавно у меня появились сведения (в их достоверности не приходится сомневаться), что у тебя есть сын.
Возможно, ты знаешь об этом, но я не мог не написать тебе, так как у меня есть определенные обязательства перед этим юношей. Он узнал о ваших родственных связях лишь после твоей «смерти», и до сих пор не осведомлен, что ты жив. Если таково будет твое решение, то я и дальше буду молчать об этом.
P.S. Советую подумать над этим без предубеждений.
Твой Л.М.»
Ответное послание принес через три дня очень недовольный филин. Ни Малфой, ни Снейп по давнему уговору не называли в письмах друг друга по именам, обходясь только монограммами, а то и вовсе без них. Оба прекрасно знали почерки друг друга. И сейчас, развернув пергамент, Люциус сразу увидел, как был ошеломлен и раздражен старый друг, когда писал ответ.
Острым, даже резким, почерком было выведено:
«Л.!
Я искренне надеюсь, что твое письмо не было шуткой! Иначе, смею напомнить, что я официально мертв, а значит, могу безнаказанно тебя проклясть!
Перебрав события своей биографии, а также приняв во внимание послесловие и то, что имени моего сына ты так и не назвал, я могу предположить только одну кандидатуру. Похоже, и тут не обошлось без национального героя. Ведь так?
С.С.»
Ответ получился коротким, как никогда. Малфой уложился в два слова:
«Ты прав.»
После чего этим же вечером все тот же, только еще более сердитый филин, принес записку:
«Л.!
Нам необходимо встретиться. Надеюсь, твой камин еще открыт для меня. Если тебе удобно, я приду в субботу, в семь вечера.
С.С.»
На это послание Люциусу осталось только ответить согласием. Наблюдая, как птица уносит записку, он раздумывал, не подписал ли тем самым себе смертный приговор. Он совершенно не представлял, как говорить с другом на весьма щекотливую тему своего участия в этом деле, и стоит ли вообще рассказывать все, как есть. Хотя Малфой ожидал, что вся эта затея окончится личной встречей с другом. Странно, что Северус не воспользовался камином сразу. Наверное, его остановил возможный риск — предусмотрительность у Снейпа в крови.
Люциус едва успел проверить настройку чар камина, как прилетела еще одна сова. Черная, как сажа. Собственно, так ее и звали — Сажа. Новый фамильяр Гарри. После гибели Хедвиг он долго не заводил никого, но года два назад сдался и купил вот эту, словно искал полную противоположность прежней.