— Но что же гложет тебя сейчас?
Флитвик как-то странно зыркнул на Дамблдора, а потом посмотрел на Ланса. И этот взгляд будто говорил, что юноша не обязан отвечать. Но Ланс все же ответил:
— Помните вы сказали, что я добрый человек.
— Конечно, — кивнул директор. — Я в этом убеждаюсь все больше с каждым днем нашего знакомства. Позволь узнать — это из-за того что ты сейчас чувствуешь?
— Да, — ответил юноша, несмотря на предостерегающий вороний клекот декана Рэйвенкло.
— Как говорит нынешняя молодежь — за кого ты болеешь?
— Сейчас говорят — за кого топишь, — машинально поправил Геб, но чуть стушевался, когда натолкнулся на насмешливый взгляд старых, но чуть детских глаз, блестящих из под очков половинок.
— Буду знать, — наверно, будь Дамблдор лет на двадцать моложе, он бы рассмеялся. — И все же?
— Гер... — Флитвик не успел договорить.
Ланс прислушался к принцу и сказал:
— За василиска.
Потом прислушался к уродцу и закончил:
— И за Поттера.
На какую-то часть гоблин тяжело вздохнул и потянулся ладонью к лицу. Было видно, что он устал от слишком много и ему требуется отпуск. Который уже не за горами. Как говорится — и слава богу. Ланс же понимал, что с одинаковой степенью желает победы и змею и Лохматому. Здесь не было даже капли перевеса — весы с точностью до микрона встали параллельно друг другу.
Дамблдор, поняв это, тоже вздохнул, но вместо тяжести там было сожаление.
— Боюсь, однажды, мальчик мой, тебе придется выбира...
— Дамблдор! — необычайно грозно произнес Флитвик. Впрочем, он тут же принял свое прежнее обличие, мало чем напоминающего то, что явилось сейчас. — Я думаю, мне стоит проводить мистера Ланса до Поппи. Мало ли что могло произойти. Плюс столько переживаний, столько проблем...
— Конечно, конечно, — закивал Великий маг. — Думаю, теперь я могу сказать — до встречи в следующем году.
Флитвик одним лишь взглядом поднял Ланса на ноги и они вместе зашагали прочь. За спиной остался все еще беспокоящийся директор, но было видно что он верит в сына своих друзей и не сомневается в победе. Хотя, сложно было сказать — бросился ли директор на выручку, будь у него такая возможность. Порой, человек должен сделать то, чего он не может сделать в принципе, чтобы стать тем, кем он не смог бы стать прежде.
Спустившись по винтовой лестнице, Ланс кивнул горгульи, но та вновь обратилась в неживую статую, каковой и была. В замке повисла предвкушающая тишина, будто сама крепость застыла в ожидании развязки истории этого года. Истории, в которой Поттер вновь должен слхеснуться с опасным противником, а Ланс опять разгадал загадку, хоть и обещал себе в них не влезать. Но видимо не Геб искал загадки, а они его. Проныре это не нравилось, он не собирался становиться детективом, и уж точно — фараоном. Все чего хотел мальчик — оказаться на сцене и играть перед толпой свою музыку, которая, однажды, на что надеялся парень, вновь обретет свою целостность. Да, сцена, музыка и толпа, это все чего желал мальчик от своего будущего.
— Герберт, — окликнул слизеринца Флитвик. Юноша обернулся и наткнулся на строгий взгляд. Мастер не собирался шутить. — Послушайте меня очень внимательно, Герберт. Дамблдор хороший и добрый человек, но некоторые вещи он не может понять, просто потому, что это не в силах его разума. Если хотите — это не в силах разумов большинства существ, населяющих эту планету. Альбус хотел сказать что вам надо выбирать, но забудьте эти слова! Не надо ничего выбирать! Слышите — ни-че-го! Живите так, как живете, делайте то, что считаете нужным, чувствуйте так, как привыкли чувствовать. Вы это вы, мистер Ланс! Не стоит отдавать предпочтении ни одной из чаш весов, просто примите их равновесие и живите с ним.
На какую-то часть гоблин говорил эти слова, будто сам их когда-то слышал от другого и прекрасно понимал, что говорит и о чем. Он действительно — понимал. Причем, понимал еще и кому говорит...
— Профессор, вы знаете кто я, — это был не вопрос, а утверждение.
— Да.
— Но вы мне не скажете.
— Нет.
Тишина.
— Вы не спросите почему?
— А надо? — по-пиратски улыбнулся юноша.
— Нет, — в хищной усмешке растянул губы частично гоблин. — Я и так скажу. В магии, Герберт, нельзя давать ответы спрашивающему. Каждый сам должен найти свой ответ иначе можно слишком сильно заплутать на тропинках волшебства и потерять то, чего нельзя терять ни в коем случае. Иначе, можно потерять самого себя.