В этот миг Проныра на все сто поверил, что такой мужик, как Уизли-старший воевал, да не отсиживался в штабах. Теперь было понятно, почему у него такие дети (не считая Рона конечно).
— Это вы убили Пожирателя? — спросил один из Авроров.
— Герберт Ланс не убивает, — сквозь зубы цедил Ланс, чей сокол так и грозился взвиться в полет. — Герберт Ланс только побеждает.
— Тогда кто?
— Я! — с гордостью отозвался убийца, мимоходом пнув тело, с которого скатилась маска.
И Геб увидел лицо, он уже видел и раньше такие, их было много на Скэри. Обычная физиономия того, кто решил идти по жизни через боль других, кто выбрал своей спутницей смерть. Ланс ненавидел подобных, но никогда бы не стал убивать в спину, тем более — чужого противника, тем более — если он уже повержен.
— Молодец! — послышалась похвальба.
— Шакалы, — цедил Ланс. — Ну, фары, кто первый?!
— Герберт! — строго произнес Мистер, его голос словно облили каленой сталью. — Немедленно отзови чары.
— Но...
— Герберт!!!
Ланс повернулся к Аврорам, особенном к тому, который выпустил смертельное.
— Мое слово, фара*, я тебя запомнил, — с этими словами Ланс отпустил сокола и тот рассеялся, истончаясь как разведенная в воде краска.
(п.а. *сокращение от фараон)
— Звезду тебе на грудь, босота, — с презрением фыркнул Аврора.
Только то что Мистер с невероятной силой сжал плечо Ланса, не позволило тому мигом разобраться с гнильем в красной мантии. Да, сейчас уже больше никто не мог определить в юноше бывшего бандита и «разбойника», никто, кроме полицаев. Они как волки, нюхом чуяли в нем Уродца и босоту.
Дальше что-то происходило. Вроде проверяли палочку, которая обожгла кому-то руку, потом появился эльф Винки с палочкой и вообще начался полный хаос. Кто-то что кричал, кого-то в чем-то обвиняла Грейнджер, слышались чьи-то всхлипы, но Ланс не обращал на это внимания. Он лишь пристально вглядывался в лицо фары, выжигая в своей памяти каждую черточку его лица, каждый мелкий штришок внешности. Зачем? Потому что он — Герберт Артур Ланс, однажды найдет этого «героя» убившего поверженного врага в спину.
— Помни, гниль, помни меня, — рычал юноша, под смех людей, завернутых в алые мантии.
И они с Мистером и остальными ушли с поляны. Геб все еще сжимал свою палчоку, на которой почему-то плясали жгучие огоньки. Он был так погружен в свою звериную ярость Принца, и черное желание крови Уродца, что никак не мог расслышать как кто-то сказал:
— Это был ученик Филиуса Флитвика.
Смех тут же смолк. Финал Кубка Мира по Квиддичу был закончен.
(п.а. в эти холодные вечера, автор как никогда раньше нуждается в растопке печи фанфика коментами.)
Глава 35
1 сентября 1994г Англия, Платформа 9 и ¾
(п.а. в шапку была добавлена обложка фанфика, работы мистера RussoVolante. Так же мистер STin начал производство аудио-версии фика. Спасибо этим активистам-волонтерам J)
Шуршали мантии, скрипели колесики саквояжей и сундуков, слышались голоса родителей, смех детей и мерное попыхивание паровоза, выплевывающего густые, белые облачка дыма, который медленно окутывал старую платформу. В это время, пока в купе шушукалось Трио, Герберт Артур Ланс валялся на верхней полке. Он надвинул шляпу на глаза, согнул ноги в коленях, дабы уместиться, и предавался... ничего не деланью. В конечном счете, если посмотреть правде в слова, Геб бессовестным образом спал.
Что он видел в своем сне? О, с моей стороны было бы полным и бесповоротным бесчестием не упомянуть об этом. Проныра видел не что-нибудь, а самый настоящий, неподдельный, исполинских размеров — чизбургер. Боже, как же юноша скучал по этому привету от американцев. По хрустящему салату, по тягучему, теплому сыру, по вкусной котлете, пряному соусу и чуть сладковатым булочкам. В Хогвартсе таким не кормят, а от «Норы» до ближайшей забегаловки разве что не день езды. Нет, серьезно, древний волшебный замок и без чизбургеров? Да это просто — «остановите планету, я сойду». Одно наеб... кидалово вокруг.
Но вот тронулся поезд, застучали колеса, мерно отбивая свой прощальный ритм, утробно загудел свисток и платформа стала отдаляться, оставляя позади семьи юных магов. Многие из них — студентов лучшей волшебной школы, еще не знали, что их ждет в этом году, но некоторые были осведомлены. И, что печально, в числе осведомленных находился не только Геб.
Герберт взбрыкнулся и больно приложился головой о потолок, когда его разбудил резкий визг открывающейся двери. На пороге показались те, кого видеть не желал никто. Здесь были и два дуболома — Кребб и Гойл, которые за лето еще больше выросли и раздались в плечах, и Драко Малфой, тот в свою очередь стал еще более субтильным, бледным и глистоватым.