— Чего удивляешься Герберт? — спросила одна из близняшек.
— Думал водкой будете почивать.
Дурмштранговцы вновь переглянулись, а Миллер с Крамом вновь уважительно кивнули.
— А ты точно англичанин? — спросил Виктор.
— Да, просто знакомств много.
— Точно — наш человек, — вынес вердикт поляк. — Ну, за знакомство.
Шестеро, незаметно для остальных, опрокинули в себя алкоголь, резво закусывая его едой. Что удивительно, леди даже не поморщились. Теперь уже уважительно кивал Герберт. Как-то раз он все же присутствовал на попойке старшаков Хога. Дьявол, от пары джина им уже всем было весьма хорошо. А полбутылки огневиски хватило на ораву из пятнадцати человек, чтобы довести многих до состояния «в зю-зю».
— Слушай, а почему вокруг тебя пусто было? — хитро прищурился Миллер.
— Предупреждая твои шутки на тему запахов, спешу сообщить — меня не любят на факультете.
— Почему? — искренне удивились близняшки.
— А я грязнокровка и жил в приюте.
— Фу как грубо, — поморщилась Анастасия. — Слов-то какое. И поэтому тебя здесь не любят?
— Только эти, — ответил юноша.
— Вот бы их к нам, — мечтательно протянул Крам. — У нас таких мигом отучивают от подобных закидонов.
Тут Ланс аж поперхнулся соком и картошкой. Доброхотный Вимктор мигом огрел юношу по спине.
— Спасибо, — прохрипел Проныра. — А я думал...
— Что у нас рассадник тьмы и приспешников всяких Темных Лордов? — грустно улыбнулся Миллер. — Да от товарища Грин-де-Вальда, вся Европа кровью почти десять лет писала. Теперь если кто с фашистскими замашками на горизонте объявиться, ему лучше себе сразу жопу вазелином мазать...
— Миллер! — хором воскликнули девушки, морщась от такого оборота.
— А я чего? А я ничего.
— У них такое здесь, потому что своего Темного лорда недавно забороли. А у нас его уже давно нет, вот и пережили, — пояснила Анастасия. — Лет через десять и у них не будет подобных.
— Значит я как-то слишком рано родился, — пожал плечами Ланс.
— Кстати об этом, — продолжила красавцев Яковлева. Она манерно казала ладошкой на нашивку юноши, где красовалась цифра «IV». — Ты второгодник что ли?
— Нет, я четверокурсник.
— Ээээ...
— Мне пятнадцать.
Народ выпал в осадок.
— Акселерат блин, — покачал головой Миллер и вновь разлил всем по «стопашке». — выпьем же за правильных английских пацанов, страдающих акселератизмом.
Выпили и за этого, сдабривая алкоголь сдавленными смешками.
— Кстати, если у вас такое отношение к Темным Лордам, — с насмешкой в голосе затянул Ланс. — То почему у вас тогда Темную Магию изучают?
Дурмштранговцы вновь переглянулись, а потом вновь рассмеялись.
— Это обычный стереотип, мистер Акселерат, — сквозь смех выдавил Давид.
— Порожденный нелепой случайностью, — хором добавили очаровательные близняшки.
— Сейчас расскажу, — подмигнул Виктор. — Дело было в какой-то там бородатый год. В Дурмштранг приехала комиссия, но случайно выбрала для приезда декабрь. А в это время у нас тот еще дубак, хотя, если честно, у нас всегда дубак. Но не суть. Пригнали, они, значит, а на кануне кто-то устроил вечеринку. Ну и с этой вечеринки, кто-то умный вышел да как колданул... Баба Яга не пойми чего в общем колданул. Идет комиссия, смотрит, наблюдает, а тут бац и « Класс Темной Магии». Все сразу в крик, в гам, ну и поскорее валить. Не потому что очко жим-жим, а потому что холодно так. Что шарики под кость лезут. Пардон дамы.
— Ну и в чем фишка? — так и не понял Ланс.
— А вот, — продолжил всемирно известный ловец. — Что из-за этого колдовства, все надписи в замке потеряли часть слов или букв. Так класс «Защиты от Темной Магии», превратился в класс «Темной Магии».
— И все?! — удивился Проныра.
— И все! — хором ответили маги из сверенной школы.
Герберт сперва бездумно хлопал ресницами, а потом согнулся от осознания того, что весь мир пал в плен обычной глупости. Было так смешно, что даже заболел живот. Ребята тоже улыбались, глядя на смеющегося юношу.
— Скажу даже больше, — добавила Анастасия. — Перечень учебных предметов утверждает Международная Ассоциация Магов, так что все студенты, всех школ, изучают одно и то же. Иначе какой бы смысл был устраивать этот Турнир Лучших?
— Наська, хватит умничать, — улыбнулся Миллер. — Лучше салатика покушай.
— Без тебя разберусь, — спокойно парировала леди.
— А вдруг нет?
— Тогда ты будешь последним, к кому я обращусь.
— О боже, ты только что разбила мое сердце.
— Было бы что разбивать.
Ланс, слушая это дружескую перепалку, все шире растягивал губы в улыбке.
— Играешь?
— Что прости? — переспросил Проныра, поворачиваясь к близняшкам.