«Скажи ей чтобы занималась своими делами!»
Кристофер играет в слова, как всегда. Думаю, он никогда не видел меня таким разъяренным. Обычно я холоден, но сейчас гнев бушевал во мне.
«Воскресенье» - он протягивает мне конверт - «Вечеринка на открытом воздухе в честь Vidal Records».
«Я не нуждаюсь в гребаном приглашении на рекламное мероприятие своей собственной компании» - ворчу я.
«Ты знаешь, это что-то большее, Гидеон. Мы все хотели бы видеть тебя там. Ты очень редко появляешься. И конечно же, будем рады видеть Еву…»
Поднимая бровь, я хихикаю, подвергаю сомнению его заявление. Никогда мой брат не горел желанием видеть меня и это его «мы» звучит неправдоподобно.
«Это будет много значить для мамы и папы» - бормочет он.
Уже лучше, хоть под конец честен.
«Мы не собираемся… ни один из нас» - заявляю я категорично.
«Не забывай, что я говорил о Еве. А теперь я занят. Иди» - приказываю я.
Скотт вернул мне ключи, две копии. Я надеюсь увидеть Еву на собрании, что начнется через минуту. Я могу наблюдать за тем, что происходит на 20 этаже. О черт, Геретти ждет…
Положив ключи в конверт, я пишу маленькую записку: «Спасибо, Ева, за все». Затем прошу Геретти передать его.
Глава 26
Прошлая ночь была чистилищем. Я работал так долго как мог, хотя стимул, который был в течение дня – поведение Евы, исчез, как только Геретти уехал.
О чем думает Ева? Геретти уже должно быть передал ей конверт. Заметила ли она мой ключ на связке или, возможно, мне стоило указать в записке на него. Эти мысли и многие другие не давали мне уснуть. В конечном счете, я так устал от своих размышлений, что провалился в кошмарный сон. Проснувшись в поту, я отчаянно искал Еву в комнате. Кошмар был неизбежен.
Стентон сдержал свое обещание. Файл содержал стенограммы судебного разбирательства, плюс медицинские заключения. Прочитанное ужасало. Надругательство, которое перенесла Ева, было ужасным.
Натан – злодей, не проявляющий и капли раскаяния. Так же там были копии N.D.A. Это говорило о том, что Натан все еще жив и что Стентону удалось избежать утечек информации в прессу. Даже деньги, что получила Ева, Стентон заставил работать, вложив их в компанию. Не удивительно, что мне не удавалось найти информацию об истинном финансовом положении Евы. Стентон смог защитить Еву даже больше, чем она думает.
Вернувшись в офис, я отменил две утренние встречи. Мне необходимо было подумать. Разложить по полочкам мысли и чувства вчерашнего дня.
Будучи заинтересованным в Еве, я делал ошибку за ошибкой. Это не похоже на меня. Тогда почему?
Это потому что я люблю ее. Если любовь – это когда мир становиться легкомысленным, а ты одержимым и пребываешь в постоянном состоянии опьянения, то я согласен. Я готов продолжать.
Я обдумывал первый рабочий день Евы, когда я встретил ее в лобби Crossfire в обеденный перерыв, спешащую на встречу Керри, который ожидал ее внизу. И в лобби Crossfire и в лифте она боролась с сексуальным влечением между нами. Даже в моем офисе она боролась, пытаясь уйти. Но все же мне удалось уговорить ее повернуться, и я поцеловал ее. Бесспорно, если бы не телефон, то я бы трахнул ее там же на диване. Она была в ярости, я сумел доминировать над ней. Для начала, я действовал слишком напористо, поэтому меня преследовали неудачи. На ужине она убежала от меня как только мы вошли. Она убежала к Керри, непривыкшая иметь дело с моим изменчивым настроением. Моя интуиция подсказывала мне причину наших проблем…
Доверие. Она не доверяет мне. Думает, что как только я получу от нее, что хочу, то сразу ее брошу. Предполагаю, что моя репутация опережала меня, ведь обычно я так и поступал. Она бежит от меня, проверяя мою решимость. Как только я все порчу, она бежит прочь и вновь ждет, что я пойду за ней.
Возможно, она даже не осознает, что делает. Это должно прекратиться, потому что это убивает меня. Ответ очевиден – обеспечить ей безопасность. Предоставить ей комнату, куда она сможет уйти и куда я не смогу войти без ее разрешения. Я могу это сделать. Могу воссоздать ее комнату в моих апартаментах. Это, по крайней мере, займет меня, пока я не пойму что еще я упускаю. Черт… В докладе о вчерашних перемещениях Евы говорилось, что она вместе со своей матерью ходили к доктору Петерсонсу. Я вспомнил о своем обещании посетить сеанс парной терапии. Я поставил мысленно галочку договориться об этом на сегодняшней нашей встрече.
Я начинаю уже терять решимость не видеть Еву, не знаю сколько я еще смогу прожить без ее прикосновений. Хочу держать ее, заниматься любовью, просыпаться рядом с ней. Она моя… я хочу ее навсегда. Как мне заставить ее поверить в это? Я хочу связать ее со мной. Брак – это решение. Но пока еще рано, она не готова к этому. Она скажет «нет». Кольцо, мне нужно кольцо в виде канатов, отображающих все аспекты индивидуальности Евы и с крестами, покрытыми бриллиантами, отожествляющимися со мной, и тем как я связан с ней. Удивительно чего можно добиться, имея деньги. В течение часа в моем офисе был ювелир с обещанием, что кольцо будет готово завтра вечером.
Я последний пациент на сегодня у доктора Петерсона. Его офис выглядит именно так как я себе представлял – успокаивающий, профессиональный. Я должен признаться. Что немного нервничал. Не люблю психологов, не хочу, чтобы кто-то копался в моей голове, но, если это поможет мне с Евой, то я сделаю это…
Он сразу же обратил внимание на мое напряжение, хотя я тщательно старался это скрыть.
«Мистер Кросс, могу ли я звать вас Гидеон?»
Я кивнул в знак согласия.
«Я вижу ваше беспокойство, однако, это только предварительная встреча. Во-первых, я хочу узнать почему вы ищете помощи».
Доктор Петерсон задавал множество вопросов. Он интересовался моими отношениями с моей семьей. Я просто смотрел на него.
«Гидеон?»
«Плохие» мой голос был напряженным.
«Как долго это продолжалось?»
«С самого детства»
Я быстро подошел к окну.
«Гидеон…, я не заставляю вас говорить. К тому же, это не подходящее время. Пока, я просто собираю информацию. Однако, я чувствую, что было бы хорошо, если бы вы приезжали не только с Евой, но и один».
«Хорошо» - я чувствую, что приговор отложен. Мне необходимо набраться храбрости, прежде чем придти сюда снова.
Придя домой, я сел на кушетку и схватился за голову. Мое отчаяние от безразличия Евы было настолько сильным, что когда я опустил руки, они были белыми и дрожали. Моя жизнь разрушалась. Все было другим. Я был другой. Всю свою жизнь я провел за маской спокойствия и напускного безразличия, никого не подпуская слишком близко. Я был доволен своим выбором. Мне нравится держать дистанцию между внешним миром и собой. Я не поощряю дружеские отношения. Люди так же держаться на расстоянии от меня, боясь разочаровать меня или начать раздражать. Мое богатство позволило мне наслаждаться этой изоляцией.
Деньги дают власть. Не буду лгать, я использую эту власть безжалостно и в моей деловой и в личной жизни.
Но Ева.. проклятие.. она не позволит мне защищать ее, не дает мне контроль, в котором я нуждаюсь. Она заставила меня бежать со страха, вот почему я облажался. Я предоставил ей контроль, но она не справляется с ним. Я должен все вернуть на свои места, вновь стать самим собой, вернуть себе контроль, вновь стать доминантом. Хочу, чтобы Ева подчинялась мне, разрешила заботиться о ней. Хочу, чтобы она доверяла мне полностью, чтобы разрешила взять все в свои руки, чтобы не было этого дерьма, что происходит сейчас с нами. Я вовсе не желаю унижать ее или приказывать, мне необходимо обеспечивать ее безопасность, принимать решения, которые она считает сложными. На случай, если я буду слишком властным, нам стоит завести стоп-слово, чтобы я больше не смог оттолкнуть ее…
Мы многое должны обсудить, когда вновь будем вместе, а мы будем вместе. Я дам ей время до понедельника, нет, чуть больше… Я уже устаю ждать.
Этим утром я постарался поработать дома, но смог сделать лишь самый минимум, моя концентрация была на нуле. По крайней мере что-то я все-таки сделал. Оставшуюся часть дня я потратил на составление коллажа из наших с Евой фотографий, которые Джонасу удалось приобрести. Это были кадры из Брайянт Парка, наш поцелуй на улице и мои любимые – спящая Ева, где единственным источником освещения была зажженная свеча. Затем я поместил фото, что она мне подарила на свой рабочий стол. Да, я знаю, что уже начинаю распускать нюни.