- Сириус, но если оттуда так легко убежать в собачьем виде, почему ты с этим столько лет тянул?
- Легко? - он невесело расхохотался. - Нет, Гарри, совсем нелегко. Все эти годы я думал о побеге и даже ночами выбирался из камеры посмотреть, что и как - в собачьем виде я уже на третий год тюрьмы стал между прутьями протискиваться. Безнадёжно - везде посты, все двери заперты, а где люди не ходят, там дементоры шастают. Это у них в день визита министра послабление было. Всех дементоров куда-то отогнали, чтобы они, не приведи Мерлин, Фаджа не расцеловали, распорядок нарушился, на этажах посторонний народ разгуливал. Когда Фадж с сопровождающими отошёл от моей камеры, мне как в голову стукнуло - вот мой шанс! Едва они зашли за поворот, я превратился в пса, вылез из клетки, догнал министерскую делегацию и пристроился к ней. Думал, будь что будет, убьют так убьют, хоть искусаю всех напоследок, но никто ничего не заподозрил. Министерские подумали, что пёс здешний, а азкабанские - что пёс из министерской охраны. Так я и вышел из ворот, а там меня только и видели...
- И никому не показалось подозрительным, что собачка-то потрёпанная? - хмыкнул я.
- Главное, Гарри, это уметь держаться. Что-что, а напустить на себя вид, как будто всё так и надо, у меня всегда получалось лучше всех. Блэк я или не Блэк в конце концов?!
По лицу Сириуса расплылась самодовольная улыбка. Про свой вопрос о Волдеморте он уже и думать забыл, хотя я не успел на него ответить. Пока я размышлял, как бы поаккуратнее перейти к обсуждению налёта на Азкабан и стоит ли вообще вовлекать в эту авантюру Блэка, с его-то несобранностью, он вспомнил, что в письме я намекал на некое дело, и заговорил первым.
- Ты написал, что замышляешь какую-то гадость для Министерства, - нетерпеливо сказал он, именно так интерпретировав мои слова 'рискованную затею, которую наверняка не одобрит Министерство'. - Давай наконец перейдём к делу, а?
- Давай, - согласился я. - Но перед тем, как мы вообще заговорим о нём, с тебя нужна непреложная клятва о неразглашении.
- Гарри, я и так никому ничего не скажу! - вскинулся Блэк, углядевший в этом проявление возмутительного недоверия. - Да это же Министерство, которое засадило меня в Азкабан! Знал бы ты, сколько лет я мечтал сделать им всем хоть какую-нибудь гадость!
- В этой затее замешан не только я. Да и мало ли, вдруг она тебе не понравится и ты откажешься в ней участвовать.
Несмотря на всю свою импульсивность, Блэк оказался рассудительнее, чем могло бы показаться. Он задумался, прикидывая про себя кое-что.
- Я только одно могу сказать, - выдал он через несколько секунд размышления. - Если ты сомневаешься в моём участии, значит, в этом замешан Люциус Малфой. Гарри, ну почему ты связался с Малфоем, почему именно с этим хитрым и скользким типом, который всегда был себе на уме?
Я невозмутимо встретил его укоризненный взгляд, добавив в свой ответный самую чуточку осуждения.
- Я не спрашиваю тебя, Сириус, почему ты погнался за Петтигрю вместо того, чтобы оставить это аврорам, а самому позаботиться о сыне своего лучшего друга. Я не спрашивал Дамблдора, почему он отправил меня к маглам вместо того, чтобы отдать в магическое семейство. Я не спрашивал Люпина, почему он ни разу не навестил меня у маглов и почему записал меня в тёмные маги, когда обнаружил, что у меня нет ни одного счастливого воспоминания детства. Я и сейчас об этом не спрашиваю, Сириус - в конце концов это ваш личный выбор. Я спрошу тебя - как получилось, что Малфой оказался для меня лучше всех вас, вместе взятых?
- Но очевидно же, что он использует тебя в своих интересах!
- Да сколько угодно, если при этом он соблюдает мои интересы. Каким бы Малфой ни был хитрым и скользким, своих он никогда не предавал.
- Но он же сказал на суде, что был под Империо!
- Он не выдал ни одного имени, не подтвердил ни одного компрометирующего факта. Он сказал, что почти ничего не помнит, и суду пришлось поверить. Так бывает, если заимперенный получил приказ ничего не помнить. Сириус, что ты вообще имеешь против Малфоя? У тебя с ним личные счёты?
Сириус озадаченно замолчал. Было видно, что он пытается что-то вспомнить.
- Да нет... лично с ним никаких счётов, - признал он наконец. - В школьные годы я его видел только издали, он же на седьмом курсе был, а я на первом. Просто у нас все говорили - Малфой такой, Малфой сякой... И родители мне вечно его в пример ставили - сил нет, как достали. Кроме того, он же Пожирателем стал.