К этому времени я уже принял решение по Фоуксу. Для содержания феникс требовал много магии, и если мне оно еще было под силу, то любого из моих друзей и союзников оно вынудило бы почти безвылазно сидеть в Хогвартсе, а у меня на роль фамильяра уже был Шшесс. Поэтому я пришёл к Солу с готовым предложением передать Фоукса в Отдел Тайн за малый фиал слёз феникса в год и за перо феникса по требованию, в разумных количествах. Сам я, разумеется, настоял на своём присутствии при выжигании хоркрукса, чтобы лично убедиться в его удалении.
Крокер вышел с моим предложением к начальству, мы заключили договор, и я передал контейнер с фениксом в Отдел Тайн. Мне сказали, что понадобятся предварительные исследования, а меня известят, когда у них всё будет подготовлено к выжиганию хоркрукса.
В середине марта я получил письмо из Отдела Тайн, что они готовы провести выжигание. Я захватил с собой тот самый обруч, с помощью которого искал хоркруксы Дамблдора, и к назначенному времени явился в министерский Атриум.
Крокер подошёл ко мне, одетый в мантию невыразимца. Представился, потому что в своих рабочих мантиях все невыразимцы одинаковы. Регистратор палочек встрепенулся при нашем приближении, но Сол только обронил: "Он со мной." Лифт спустил нас уровнем ниже, там мы прошли немного по коридору, закончившемуся дверью в Отдел Тайн. За ней оказался круглый, полностью чёрный холл с одинаковыми дверьми без табличек, идущими по периметру через равные промежутки. Холл освещали настенные факелы, горевшие неугасимым магическим пламенем.
- И как вы их только различаете, эти двери? - мой вопрос был чисто риторическим, но Сол на него ответил:
- Таблички есть, они видны через капюшон невыразимца. Но нам всё равно не сюда, это у нас внешние помещения, а выжигание мы будем проводить на базе в ритуальном зале, - пока он говорил это, мы дошли до центра холла и остановились. - Вашу руку, мистер Поттер.
Мгновенный рывок аппарации - и мы оказались в другом холле, приятного светло-бежевого цвета, ярко освещённом магическими светильниками. Там Сол подал мне мантию невыразимца, только светлее тоном, и сказал, что это гостевая и что без неё нельзя находиться на базе. Защита не позволит.
В ритуальном зале ждали только нас. Всё было подготовлено, Фоукс-птенец, зафиксированный магическими путами, лежал в центре пентаграммы размером на две трети зала. Он немного подрос - значит, его вынули из контейнера сразу же и что-то с ним делали. Четыре фигуры в тёмно-серых мантиях, дожидавшиеся нас, были совершенно одинаковы ростом и телосложением, и, как выяснилось чуть позже, разговаривали одним и тем же голосом. Особенность их мантий, не иначе.
О моём обруче невыразимцы знали, его наличие было оговорено в соглашении. Сразу же затребовали его, выспросили, как им пользоваться, обрушили на него лавину распознающих заклинаний, а затем каждый по очереди, включая тут же затерявшегося среди них Крокера, прямо сквозь мантию надел обруч себе на голову и проверил его действие на Фоуксе. Затем на обруч обрушились новые каскады заклинаний, из которых я узнал от силы десятую часть, и начались новые проверки на птенце. При этом экспериментаторы негромко переговаривались одинаковыми голосами о чём-то непонятном - половина их терминов была знакома мне только приблизительно.
Обо мне они вспомнили где-то через час, и то потому, что у них возникли ко мне вопросы. Пришлось подробно ответить им, что я делал с помощью обруча, как это происходило и на каком расстоянии действовало - и нет, я не знаю, распознаёт ли он хоркруксы других магов. Обруч делался на заказ, под конкретную задачу.
Само выжигание прошло очень буднично. Пентаграмму накрыли барьерным куполом, пятёрка невыразимцев встала на концы её лучей и активизировала под куполом мощный Фиендфайр. Внутри бушевало, а снаружи даже не потеплело.
Перед выжиганием я надел обруч на себя, тоже прямо сквозь гостевую мантию. Сначала я проверил наличие хоркрукса в птенце, а дальше от меня требовалось сообщить ритуалистам, когда он исчезнет. Перестал он ощущаться примерно через минуту обработки адским пламенем, и я, как договаривались, просигналил об этом поднятой рукой. Тем не менее палили они феникса ещё столько же.
Затем они снова взяли мой обруч, и каждый снова проверил птенца на хоркрукс. Пытались выпросить артефакт себе, но я сказал, что он мне еще нужен, пока жив Дамблдор. Хоть старик в последний год и выглядел обессилевшим, но мало ли, вдруг он рискнёт и создаст ещё хоркрукс.
Я забрал у них освободившийся из-под феникса контейнер для особо опасных артефактов - недешёвая вещица, а при моём образе жизни ещё и предмет первой необходимости - и вернулся в Хогвартс. При расставании мы договорились поддерживать контакт - пока с этим делом не покончено, невыразимцы были заинтересованы во мне, а я в них.