Гарри открыл рот, чтобы ответить, но внезапно его шрам обожгло слабой жалящей болью. Тут же забыв о разговоре, он закрыл глаза и опустил голову, быстро проделывая все необходимые шаги для очищения сознания. Но боль просто не желала проходить. Она была не такой уж и сильной, но всё же сильнее, чем что-либо, что он чувствовал в последнее время. Он почувствовал слабые прикосновения злости и раздражения и сразу же направил все свои усилия, чтобы прогнать их. Не сейчас! Почему я чувствую его именно сейчас?
Эмоции постепенно пропали, но боль осталась. Только тогда Гарри понял, что на его спине лежит рука. В его сознание то и дело пробивались волны беспокойства. Он открыл глаза, поднимая голову, и увидел, что доктор Роландс обеспокоенно смотрит на него. Пытаясь вытолкнуть Волдеморта, Гарри совершенно забыл о том, что не один. Забыл, что он в комнате не с кем-то там, а с доктором-магглом.
— Что такое, Орион? — спросил доктор Роландс в своей «докторской манере». Он тут же посмотрел в глаза Гарри, положив руку на лоб парню. — Да ты горишь! Почему ты не сказал мне, что плохо себя чувствуешь? Какие у тебя симптомы? Что-нибудь болит? Голова кружится? Тошнит? Как давно это у тебя?
Гарри раздражённо отмахнулся от руки доктора. Он не мог допустить, чтобы его головные боли от шрама стали темой исследования врачей маггловской больницы.
— Я в порядке, сэр, — твёрдо ответил он. — Просто небольшая головная боль. Не стоит беспокоиться.
Доктор Роландс покачал головой, направившись обратно к своему столу, открыл один из ящиков и достал оттуда свои ключи.
— Я забираю тебя домой, — тоном, не терпящим возражений, сказал он. — Тебе нужен, по крайней мере, день отдыха. У тебя температура и сильная усталость. — Гарри попытался было возразить, но доктор Роландс одним взглядом заставил его утихнуть. — Уверен, Джей-Джей прикроет тебя, или, если тебе так уж хочется остаться до конца своего дежурства, мне придётся провести над тобой все возможные тесты.
Гарри скривился и отвернулся. Он знал, что доктор Роландс выполнит свою угрозу, просто чтобы не отступать от своих слов. Упрямство этого человека могло посоперничать с упрямством любого другого человека, которого Гарри довелось узнать за свою жизнь. В каком-то плане доктор Роландс напоминал ему мадам Помфри, хогвартскую медсестру, которую за прошедшие годы парень узнал довольно хорошо. Эта мысль заставила Гарри задуматься, а не было ли упрямство необходимым условием для того, чтобы стать врачом или целителем.
Доктор Роландс двинулся в сторону двери и открыл её, после чего обернулся и жестом показал Гарри выходить первым. Вздохнув, парень поднялся и вышел из кабинета. Он не удивился, увидев, что Джей-Джей ждёт его. Не стоило и сомневаться, что он действительно намеревался затеять «коридорные игры». Доктор Роландс закрыл дверь за собой и положил руку Гарри на плечо, остановив взгляд на Джей-Джее.
— Пожалуйста, уведоми своего руководителя, что Ориону пришлось уйти из-за того, что он плохо себя чувствует, — профессиональным тоном сказал доктор Ролнадс.
Джей-Джей обеспокоенно посмотрел на Гарри, а затем снова на доктора Роландса и наконец кивнул.
— Будет сделано, доктор. — сказал он.
Доктор Роладнс повёл Гарри в сторону лифта и нажал кнопку со стрелкой вниз. Гарри потребовалось всё его самообладание, чтобы не отодвинуться от него. Из-за замечания Джей-Джея о том, что доктор Роладнс ведёт себя, как обеспокоенный папаша, он чувствовал себя крайне некомфортно. Гарри не хотел, чтобы кто-то ещё занимал роль отца в его жизни, но знал, что Джей-Джей был прав. Доктор Роландс изменился. Он стал заботиться о подростке, которого взял к себе. Это придётся изменить.
Поездка до дома доктора Роландса прошла тихо. Шрам всё ещё побаливал, и Гарри прижался лбом к холодному стеклу окна. Он всё ещё был одет в больничную форму, так как доктор Роландс настоял на том, чтобы они уехали немедленно, зная, что иначе Гарри попытается найти способ сбежать от него. Солнце ещё не взошло, из-за чего спать хотелось только сильнее. Закрыв глаза, Гарри позволил своим мыслям течь свободно и был удивлен тому, как быстро ему удалось расслабиться. Возможно, он устал чуть больше, чем думал.