И хотя я уже неоднократно заявлял о неэффективности советской экономики, считаю, что в ряде направлений они могут получить преимущество за счет концентрации ресурсов.
На северо-западе СССР впервые в советской истории создана свободная экономическая зона. Если отбросить все идеологические декорации, фактически это небольшой остров капитализма, где действуют рыночные законы, разрешено хождение валюты и множество других послаблений. Считаю, что это является прямым влиянием Генерального секретаря Микояна, который, как вам известно, по национальности армянин и уважает торговлю.
По Германии Советы предложили организацию аналогичной свободной экономической зоны, первоначально в Берлине. Одновременно они предлагают взаимно сократить воинский контингент на пятьдесят процентов. При этом существенным условием является режим наибольшего благоприятствования в торговле, особенно они оговорили доступ к высокопроизводительным машиностроительным технологиям, точной механике, оптике и электронике. Также предлагается организовать обмен студентов и специалистов со стороны ФРГ, ГДР и СССР для стажировки и обмена опытом.
Конечно, существует риск, что полученные технологии будут использованы советами в военно-промышленном комплексе. Однако считаю, что с подписанием договоров об ограничении стратегических вооружений, данный риск приемлем. Да и советская промышленность, как я уже заявлял, не сможет существенно нас опередить.
В обмен мы получаем доступ к сырьевой базе Советского Союза, а также уникальную возможность воздействовать на их специалистов. По мнению нашего института, необходимо всячески содействовать обмену студентами. Это позволит нам показать этим молодым людям, многие из которых станут в будущем руководителями советской промышленности, все преимущества демократии и свободной экономики.
Если в СССР сохранится прежний курс, мы сможем постепенно ввести элементы рыночной экономики в страны Варшавского Договора, а, как известно, свободная рыночная экономика и тоталитаризм несовместимы. В этих странах неизбежно вскроются противоречия между правящими элитами и молодым поколением руководителей.
Таким образом, если в ближайшее десятилетие нам удастся плавно сменить курс развития сателлитов Советского Союза, мы сможем добиться их интеграции в экономическое пространство Западной Европы и Соединенных Штатов и обеспечить тем самым их отдаление от имперских амбиций Москвы.
И все-таки тень беспокойства не оставляла ведущего политолога. На первый взгляд казалось, что Москва жертвует стратегическими направлениями в юго-восточной Азии и в Европе. Подозрительно легко Кремль начал сдавать позиции по Германии. Казалось, еще немного, и прогрессивные демократические страны смогут вырвать из-под пяты коммунистов часть стран Восточной Европы, включая родную Польшу.
Семидесятые годы показали, что СССР умудрился при всей своей коммунистической идеологии удачно наладить тесное экономическое сотрудничество со странами Западной Европы. Совершенно немыслимый для пятидесятых и шестидесятых годов, но вполне реальный для семидесятых и восьмидесятых факт создания крупных советско-европейских предприятий.
Предсказуемая зависимость стран Европы от советских поставок нефти и газа неожиданно усилилась зависимостью от вычислительных технологий. За два десятилетия советы вырвались вперед в производстве микропроцессоров и в развитии систем управления. В сочетании с передовой промышленностью западноевропейских стран это давало существенный рост экономики.
В итоге прогнозируемая смена элит произошла к концу семидесятых. Однако и здесь Москва перехватила инициативу, выступив с предложением объединения ФРГ и ГДР, что заметно подняло престиж СССР к летней Олимпиаде-80. При этом процесс объединения прошел по советскому сценарию, одним из главных условий которого был выход объединенной Германии из блока НАТО. Несмотря на ожесточенное сопротивление американской дипломатии, данное условие было принято, слишком велико было желание немцев жить в едином государстве. В результате к восьмидесятым годам ведущая европейская экономика оказалась тесно интегрирована с советской промышленностью, обеспечивая выпуск первоклассной продукции для глобального рынка. И хотя формально объединение Германии считалось громкой победой свободного демократического мира, в реальности решения Бундестага зависли от мощного советско-немецкого промышленного лобби.
Фанфик от Mekhanoid