Я посмотрел на папу, лицо которого ничего не выражало, потом на Арно, который слушал с большим интересом. Мне показалось, что Арно интересно, как я выпутаюсь из затруднительного положения.
Аббат стоял, не зная, чему верить. У монахов на дороге я узнал, что Сатана считается хитрым лжецом и его демоны тоже. Но потом я вспомнил кое-что еще, о чем мне рассказывали: Сатана живет внутри планеты, как будто она полая, а ангелы живут наверху, в месте, называемом небеса.
- Дайте мне мой амулет, - сказал я, - и я попрошу ангела спуститься с неба, чтобы вы могли его увидеть. Вы ведь знаете, что Сатана не может спуститься с неба.
Я надеялся, что он это знает, что я все говорю правильно.
Лицо его стало задумчивым, и я видел, что ему хочется попробовать, но он боится. Поэтому я решил облегчить его задачу.
- Пусть рыцарь поднесет амулет к моему рту, - добавил я. - Он будет его держать, пока я разговариваю с ангелом.
Аббат посмотрел на Арно, тот кивнул. Даже после этого аббат смотрел на меня долгих десять секунд, потом сказал: "Сделай это", и я почувствовал, как монахи крепче сжали мне руки.
Я не назвал Арно по имени. Очевидно, он не говорил аббату, что знает меня, и я решил, что так и оставлю. Прежде всего я велел ему очень осторожно обращаться с амулетом, который дан мне ангелом. Я знал, что он в это не поверит, зато поверил аббат. Затем я объяснил Арно, как действует переключатель. Для передачи он должен поставить его в одну позицию. Когда я скажу "прием", он должен поставить его в другую позицию, так чтобы мы услышали ответ ангела. Когда я скажу "конец", он должен поставить переключатель в среднее положение.
Потом я велел ему поднести коммуникатор к моему рту. Монахи так сжимали мне руки, что они начали болеть.
- Денин, ангел Господень, - заговорил я на провансальском, - говорит Ларн. Можешь ли ты опуститься так, чтобы аббат увидел небесную лодку? Молю тебя ответить. Прием.
Как только я сказал "прием", Арно переключил коммуникатор. Но ответила не Денин. В коммуникаторе прозвучал мужской голос. И говорил он не на провансальском и даже не на эвдашском - на стандартном языке Федерации.
- Клентис кель Деруп, вы подлежите аресту вместе со всей вашей семьей и теми предателями, которые могут сопровождать вас. Все дальнейшие передачи должны вестись на стандартном, чтобы мы могли понимать вас. Я нахожусь в полицейском корвете на орбите, все мои детекторы работают. В отличие от Эвдаша, мы полагаем, что любой корабль, который попытается уйти с планеты, это ваш корабль. Если вы попытаетесь уйти, мы без колебаний уничтожим ваш корабль.
- В атмосфере сейчас три вооруженных истребителя, мы знаем ваши координаты. Оставайтесь на месте, мятежник. Не пытайтесь бежать. Мы скоро вас подберем.
Глаза аббата округлились.
- Ангел должен уметь говорить по-латыни, - сказал он. - А это не латынь.
Ответил ему Арно. Очевидно, рыцарь по-прежнему хотел стать королем Сицилии и всего прочего, а для этого нужна наша помощь или, в крайнем случае, наш катер.
- Это арамейский язык, - солгал он. - Язык Святой Земли. Я слышал, как на нем говорил византийский торговец на юге Италии, но понимаю всего несколько слов. Из всего сказанного я понял только: "Хорошо ли с вами обращаются?"
Я постарался, чтобы мой облегченный вздох был не очень заметен. Теперь нужно перевести переключатель в положение передачи. И говорить я буду на стандартном. Важно, чтобы туземцы не поняли, а вот люди Федерации поняли все. Я хочу, чтобы они считали, что катер здесь, вблизи монастыря, так чтобы они не обращали внимания на пешеходов или всадников.
- Денин, - сказал я, - не передавай. Повторяю: не передавай. Полагаю, ты слышала только что передачу политической полиции. Отправляйся на поляну, где я высадил тебя, чтобы расспросить норманна. Повторяю: поляна, где я тебя высадил, чтобы ты расспросила норманна. Иди туда под укрытием деревьев. Придя, жди на краю поляны, чтобы тебя не было видно сверху. Мы спустимся и подберем тебя там. И не подтверждай, повторяю, не подтверждай получение этого сообщения. Клентис кончил. Конец.
Когда я сказал "конец", Арно выключил коммуникатор.
Идея, конечно, заключалась в том, чтобы она полетела на поляну и там подобрала нас. А мы доберемся туда, как сможем. Она слышала приказ полиции; я был уверен, что она меня поймет, хотя я и говорил все наоборот.
Сказав "конец", я еще с полминуты смотрел на потолок, раскрыв рот, будто слушал слова, которые больше никому не слышны. Даже кивнул несколько раз. Наконец заговорил побледневший аббат.
- Что случилось? Почему ангел не ответил?
Я сделал ему знак, чтобы он не мешал, и "слушал" еще секунд десять. Потом посмотрел на аббата.
- Он ответил, но негромко. Он предпочитает говорить прямо мне в мозг и подготовил меня, чтобы я мог его слышать. Так гораздо быстрее. Раньше он говорил громко, чтобы вы знали, что он здесь и следит за мной.
- Он приказывает нам немедленно отправиться в Святую Землю. Этому рыцарю приказывает сопровождать и охранять нас.
Аббат несколько секунд молча смотрел на меня. Лицо у него стало серьезным, но подозрения не оставили его.
- Ангел на что-то рассердился, - сказал он.
- Конечно, рассердился. Рассердился, потому что нас держат в плену. Если не возражаете, - добавил я, - дайте мне ваш святой крест. Крест аббата, несомненно, спасет нас на трудной дороге, которая нас ждет, чтобы мы выполнили поручение ангела.
Брат Жерар рассказал мне, что демоны не переносят прикосновения к кресту. Они от этого съеживаются и умирают.
- Брат Одо, - сказал аббат, - отпусти его ладонь, но крепко держи запястье и локоть. - Монах, державший мою правую руку, перенес сжатие на бицепс, а аббат протянул мне крест, внимательно глядя на меня сузившимися глазами. Я поднес крест к губам и поцеловал холодный металл под взглядом аббата.
Аббат принял решение.
- Отпустите их, - сказал он монахам. - Отпустите обоих.
- Сэр рыцарь, - обратился я к Арно, - верните амулеты, данные нам ангелом Господним.
Это застало Арно врасплох. Конечно, он не этого хотел, но ему не пришла в голову причина для отказа в данных обстоятельствах. Он подыгрывал мне до сих пор, и теперь, если откажется, будет в двусмысленном положении. Поэтому он отдал нам наши вещи.
- Спасибо. - Я повернулся к аббату. - Спасибо вам за гостеприимство и христианскую помощь. И за то, что позаботились о моем друге Клентисе, пока он был у вас. Бог да благословит вас!
Больше я ничего не сказал. Я хорошо блефую, но в данном случае, с моим незнанием местных обычаев, легко сказать что-нибудь несоответствующее и тем вызвать неприятности. Нам хватает неприятностей с политической полицией.
Но тут вмешался Арно.
- Ваше преподобие, - сказал он, - необходимо, чтобы у чужеземцев были лошади, как моя. Я уверен, ангел Господень будет доволен, если вы дадите им хороших верховых лошадей и рясы, чтобы защитить от холода на горных проходах.
Итак, Арно наш союзник, по крайней мере на время. Но я рад, что оружие не в его руках, а в наших. Мы с папой стояли в конюшне и смотрели, как монахи седлают нам лошадей. Арно занимался своей лошадью. Вероятно, считал, что лучше него никто этого не сделает. Тут закричал монах во дворе, и я вышел и посмотрел в небо.
Я догадывался, что увижу. Действительно, на высоте в тысячу футов медленно проплыл истребитель, значительно меньший по размерам, чем наш семейный катер. Но на носу у него мощный скорострельный бластер. Летел он беззвучно, и монах увидел его совершенно случайно. Остальные монахи смотрели туда, куда он указывал. У них будет, о чем поговорить, и если у аббата еще были какие-то сомнения, то теперь они рассеялись.
Через две минуты мы были уже верхом, а истребитель скрылся. Теперь нам предстояло испытать свою удачу. Конюх сказал нам имена наших лошадей Королева и Блонди. А лошадь Арно звали Хрольф - как я узнал позже, в честь основателя норманнской герцогской династии. И пока мы ехали по грязной дороге, я рассказывал папе обо всем, что случилось с Денин, Баббой и со мной.