Я двинулся вперед, пригибаясь и старясь держаться за деревьями, чтобы меня не увидели в инфраскоп корвета. "Это я", - прошептал я, подойдя к рыцарю. Он быстро оглянулся и снова повернулся к лугу. Корвет придвинулся ближе, я видел, как поворачиваются его орудийные башни. Бластер-пушка разворачивался в нашу сторону.
Я решил, что пора снова начать переговоры, и потянулся к коммуникатору, но прежде чем успел снять его с пояса, услышал в нем голос папы. Я слышал его голос и непосредственно, справа от меня, и посмотрел туда. Папа вышел из катера и стоял за деревом.
- Капитан, - говорил он, - вы слишком усложняете дела. Давайте поговорим разумно. Вы не доверяете мне, я вам. Нам нужно идти на обмен небольшими уступками, так чтобы ни один не потерял больше другого.
Он подождал, пока в громкоговорителе не послышался голос капитана:
- Продолжайте!
- Во-первых, пусть третий истребитель сядет посреди луга, чтобы я о нем не думал. Тогда я выйду на край луга, и вы сможете меня увидеть. И тогда мы поговорим о следующем шаге.
Мне казалось, что на месте капитана я бы на это пошел. Я всматривался в ночь, не зная, где сейчас третий истребитель. Примерно через полминуты я увидел, как он садится в середине луга.
Я не знал, мне ли выходить или папа будет продолжать действовать. Он ответил на это, выйдя из-за дерева прямо передо мной.
- Теперь, - сказал он, - пусть экипаж истребителя выйдет и пройдет по направлению ко мне сто футов, чтобы я мог его видеть.
Ответ пришел немедленно.
- Кель Деруп, я теряю терпение. Вы уже вывели из строя четверых моих людей, может, убили их. Этот экипаж не сделает ни шага.
- Капитан, - ответил папа, - не знаю, что вы задумали, но знаю, что человек, лишенный терпения, никогда не поднялся бы до вашего звания в политической полиции. Ваши четверо людей придут в себя. Надеюсь, это же справедливо по отношению к моему сыну, которого ваши люди уложили из станнера несколько минут назад.
- Я не сделаю дальше ни шагу, пока истребитель может напасть на меня. Экипаж должен выйти и пройти по направлению ко мне сто футов.
Последовала пауза, секунд в пятнадцать-двадцать. Потом громкоговоритель заговорил снова:
- Кель Деруп, орудийные башни корвета нацелены на два покинутых истребителя. Если один из них шевельнется или если кто-то попытается к ним приблизиться, я буду стрелять немедленно. Если это входит в ваши планы, имейте в виду, что это самоубийство. Что касается третьего истребителя, то я согласен только на то, чтобы экипаж вышел из него.
- Договоримся на пятидесяти футах, капитан, - сказал папа. - Если они подойдут на пятьдесят футов, я подойду на столько же и мы поговорим дальше.
Через несколько секунд панель третьего истребителя открылась, оттуда вышли двое и немного прошли в нашем направлении. Они находились примерно в двухстах ярдах от нас, поэтому я не обращал на них особого внимания. Я смотрел на корвет, крепко сжимая ружье вспотевшими руками. Папа прошел около пятидесяти футов.
Я снова услышал его голос в коммуникаторе.
- Теперь ваша очередь. Посадите корвет в трехстах футах передо мной, откройте люк, чтобы я увидел дочь.
Какое-то время ничего не происходило. Меня немного отвлекли звуки кваканья; звезды сверкали в черном небе. Маленькие кусающиеся насекомые гудели вокруг головы, я отмахнулся от них. Как-то отчужденно дивился своему спокойствию. А ведь только что чуть не разрывался, нервничая.
Через несколько минут корвет опустился на землю в трехстах футах от нас. Еще через полминуты в его борту появилось светлое пятно, открылся люк. Я видел в нем трех человек, но разглядеть, кто они, не мог.
- Пусть она позовет меня, - сказал папа капитану, - чтобы я знал, что она здесь.
Через несколько секунд один из этих людей крикнул:
- Здравствуй, папа! Это я, Денин!
Сомнений не было: это она.
- Хорошо, капитан, - сказал папа в коммуникатор. - Мы хорошо начали. Но прежде чем пойдем дальше, я хочу, чтобы вы кое-что знали, просто на случай, если вы что-то задумали. Я готов остаться на этой планете: я могу преуспевать на любом обитаемом мире. Вы знаете мою репутацию. Единственная причина, почему я связался с вами, моя дочь. У нее впереди вся жизнь, а я большую часть своей прожил. Но если вы нарушите нашу договоренность, я немедленно исчезну.
- Теперь пусть она услышит меня через коммуникаторы охраны. Потому что если она не будет следовать моим инструкциям, я пойму, что либо она их не слышала, либо ей не дают их выполнять. Я немедленно прекращаю переговоры. Вы отправляетесь домой докладывать, что я был у вас в руках, а вы не смогли меня удержать. Вам не удастся это скрыть, правда все равно просочится. Я был у вас, и вы дали мне уйти.
Он замолчал и подождал с полминуты, вероятно, чтобы дать капитану время отдать приказ. Интересно, что это за репутация у папы, если она должна так подействовать на капитана.
- Хорошо, - сказал папа, - я подойду еще на двадцать футов. И буду примерно в семидесяти футах от леса. Пусть она отойдет на семьдесят футов от корабля.
И не дожидаясь ответа, он сделал восемь шагов в их направлении, потом остановился. Денин подошла на шестьдесят-семьдесят футов, стражники с обеих сторон держали ее за руки. И тут я подумал, что вот-вот Денин будет среди нас, но папа будет на корвете, корвет взлетит и оставит нас среди кучи разгневанных норманнов.
Внутренности у меня превратились в тугой клубок, хотя я знал, что это ерунда. Я хорошо знал папу: он что-то задумал. Мне стало чуть легче.
- Теперь пусть охрана остановится, - сказал папа в коммуникатор. - А она пройдет вперед и остановится на полпути. Так она останется в радиусе действия станнера. Если она не остановится, они уложат ее из станнера. Когда она остановится, я выйду ей навстречу.
- После этого она медленно, шаг за шагом пойдет ко мне. И ваши люди будут так же медленно идти за ней, чтобы она оставалась в пределах досягаемости станнера. Когда она будет в пяти шагах от меня, она побежит в лес. Понятно? Она побежит в лес, и они позволят ей. Потом ваши люди могут использовать на мне станнер или просто возьмут меня. На ваш выбор.
Даже я не поверил ему, а ведь он мой отец. И у него, и у капитана было что-то на уме, и оба знали об этом. Вопрос в том, чья уловка сработает.
- Соглашайтесь немедленно, - продолжал папа, - или я ухожу в лес. И помните, на Морн Геблью меня ждут живым. Под вопросом ваша карьера.
Мне показалось, я понял, что задумал капитан. В дни прежней империи императоры предпочитали уничтожать всю семью своих противников, не оставляя никого в живых. Если капитан получит в свои руки папу живым, он выжжет все вокруг бластерами и доложит, что уничтожил семью кель Деруп.
- Вы переоцениваете свою значимость, - ответил громкоговоритель. - Но хорошо, я согласен. Нас не интересует ваша семья. Мы посланы за вами.
И тут со стороны истребителя я услышал ужасный крик, потом другой. Поворачивая голову в том направлении, краем глаза я видел, как папа устремился к Денин. В тот же момент Денин что-то сделала - что именно, я не видел, но, должно быть, она применила искусство рук-ног. Один из охранников упал. А она нырнула на землю. Еще через мгновение второй охранник и папа упали одновременно: они поразили друг друга из станнеров.
Пока все это происходило, я услышал еще один дикий крик, на этот раз со стороны корвета. Бросил туда быстрый взгляд и успел увидеть двух больших волков, исчезающих в люке. Слева от меня прогремела труба, в коммуникаторе послышались вопли. Из леса вылетела кавалерия Арно.
Я остановился в смятении, потом понял, что мои рыцари изо всех сил бегут к корвету, чтобы принять участие в схватке. Я побежал к папе и Денин.