Эмили: Ты должен быть благодарен Епископу, который тратит на тебя своё время, понимаешь, Александр?
Александр опускает голову.
Эдвард: Итак, мы с тобой пришли к единому мнению, что человек, который лжет, хочет извлечь выгоду из своей лжи. Теперь логично будет спросить: какую выгоду хотел извлечь ты, утверждая, будто твоя мать продала тебя в цирк?
Александр: Не знаю.
Эдвард (улыбаясь): Думаю, знаешь, и очень хорошо, просто тебе стыдно признаться. Тебе ведь стыдно, правда? Прекрасно, мой друг. Это очень хорошо. Это доказывает, что впредь ты будешь воздерживаться от подобных глупостей. А сейчас попроси у матери прощения за то горе и волнение, которое ты ей причинил. Подойди к матери и попроси у нее прощения. (Пауза.)
Ты слышишь, что я говорю, Александр?
Все это время Александр стоял, судорожно сведя плечи и опустив голову, он уже не плачет, руки сжаты. Наконец он подходит к матери.
Александр: Я прошу прощения за то, что солгал, и обещаю никогда больше так не делать.
Мать обнимает окаменевшего Александра и усаживает его к себе на колени. Он сидит как марионетка с оборванными нитками.
Эдвард: Вот и хорошо, Александр. Мы все выяснили и больше не будем к этому возвращаться. Видишь ли, фантазия — вещь великолепная, это великая сила, дар божий. И управляют ею за нас большие художники, поэты, музыканты.
Епископ встал. Костлявой рукой он треплет Александра по затылку.
Эмили: Я позову девочек.
Александр вдруг замечает, что мать взволнована, как-то изменилась в лице, глаза лихорадочно блестят, щеки пошли красными пятнами. Она встает с нервозным оживлением, улыбается Епископу, быстро выходит в столовую и зовет Фанни и Аманду.
Епископ и Александр останутся наедине. На какую-то долю секунды их взгляды встречаются. Эдвард Вергерус улыбается, Александр не отвечает на улыбку.
И вот они стоят все вместе в библиотеке, освещенные ласковыми лучами солнца. Эмили с детьми и Епископ с золотым крестом на груди.
Эмили: Я должна сообщить вам что-то очень важное.
Александр оборачивается: за спиной у Эмили он видит наполовину скрытого дверью Оскара Экдаля, который смотрит на них серьезно и многозначительно. Видение не вызывает ни страха, ни удивления. Присутствие отца воспринимается как нечто вполне естественное, не связанное с привидениями. Александр спрашивает себя, видят ли отца сестры так же ясно и близко, как он сам. Скорее всего, нет. Фанни с большим интересом наблюдает за жужжащей на окне весенней мухой, а Аманда, вытянув красивую ножку, рассматривает из-под полуопущенных длинных ресниц свою выпяченную нижнюю губу.
Мать, очевидно, что-то сказала, а Александр не услышал. Или же Эмили сбилась и, не слыша подсказки, замолкла. А может, она догадывается о присутствии Покойника. Позднее, будучи уже взрослым и пытаясь восстановить в памяти это мгновение — лицо матери, бороду Епископа и движения сестер, — Александру представляется, что матерью овладела внезапная усталость или грусть, вызванная присутствием Умершего. Во всяком случае, глаза Эмили наполнились слезами, и она резким движением достает маленький кружевной платочек, который всегда носит за отделанным кружевом манжетом.
Эдвард: Я убежден, что вы...
Эмили: Естественно, многое...
Эдвард: Да ниспошлет бог свою благодать на нашу маленькую семью.
Александру кажется, будто он слышит добродушно-ироничный смех отца, но отца там больше нет. Эмили, тихо плача, обнимает и целует детей, намочив слезами их волосы и щеки. Потом берет их за руки и по очереди подводит к Епископу, который нагибается и целует каждого в лоб. От него пахнет табаком и средством от моли.
Эдвард: Давайте преклоним колени и соединимся в горячей молитве. (Все становятся на колени.) Господи, отец наш небесный, ниспошли твою милость на нашу маленькую семью, благослови нас и сохрани от зла, пока мы живы. Господи, прошу тебя, дай мне силы стать защитой и примером для этих бедных сироток. И дай мне силы быть опорой этой молодой одинокой женщине.
Александр (тихо, про себя): Дерьмо, сукин сын, блевотина, задница...
Резиденция Епископа, построенная в конце пятнадцатого века, расположена напротив Домского собора. Это длинное каменное строение со множеством темных комнат, толстыми стенами, маленькими оконцами, высокими порогами и сучковатыми дощатыми полами. Потолочные балки не закрыты, а в парадной зале и ещё некоторых комнатах они расписаны сюжетами из Ветхого завета. Старые кафельные печи приходится топить и зимой и летом, чтобы избавиться от промозглого холода. У подножия западного фронтона бурлит черная, глубокая река, стена дома отвесно обрывается в темную воду.
Епископ обитает на верхнем этаже, окна его выходят на улицу и на тесный, выложенный булыжником двор. Во дворе стоит колодец под затейливым железным куполом. Комнаты обставлены старомодно. Епископ, как и его предшественники, равнодушен к жизненным удобствам. Здесь царит суровый и тяжелый стиль. На стенах висят портреты многих поколений епископов и их жен да ещё потемневшие изображения святых, как с нимбом, так и без нимба вокруг головы. Библиотека Епископа размещается в комнате, занимающей два этажа, она оборудована высокими лестницами и галереей вдоль всех четырех стен. Напротив письменного стола Епископа висит большая картина, изображающая жертвоприношение Авраама: на алтаре лежит обнаженный Исаак с завязанными глазами, отец приставил нож к напряженной, выгнутой шее сына, с небес слетает свирепого вида ангел.
В доме Епископа живут три женщины. Это прежде всего мать Епископа, старая фру Бленда Вергерус, кроткая и добродушная на вид дама с прекрасной осанкой и правильными чертами лица. Затем Хенриэтта Вергерус, сестра Епископа. Она ведет хозяйство и совершенно не похожа на брата — маленькая женщина с колючими карими глазами и тяжелой черной копной волос.
Кроме того, у Епископа есть тетка, фрекен Эльса Бергиус, бесформенная туша. Она неподвижно сидит в кресле, обложенная со всех сторон подушками, и за последние двадцать лет не произнесла ни слова. Сплетники утверждают, будто фрекен Бергиус в молодости была красавицей, но неприличная болезнь изуродовала её жизнь. На кухне властвует крысообразная тень с пронзительным голосом и тощими руками. Её зовут Малла Тандер, она терроризирует жалких, забитых служанок, грязного упрямого дворника и спившегося кучера.
Эмили с детьми впервые пришла в гости в свой будущий дом, и Епископ, в сопровождении матери и сестры, показывает им апартаменты. Группа неторопливо переходит из комнаты в комнату, и Епископ не без гордости рассказывает о своей резиденции.
Эдвард: В пятнадцатом веке, когда строился этот дом, не слишком заботились об удобствах. Мои предшественники пожелали сохранить все в первозданном виде, и я тоже следую этой традиции. Никаких изменений, никаких перестроек. В этих древних комнатах есть непреходящая красота. Мы должны быть благодарны за возможность жить в атмосфере чистоты и суровости.
Следует отметить, что Епископ излагает свои мысли с вежливой доброжелательностью, говорит искренне и горячо, одной рукой он покровительственно обнимает за плечи Эмили (незаметно прижимая её к себе), другой держит за руку Фанни. Аманда и Александр пришибленно плетутся в арьергарде. Сестра и мать семенят впереди, предупредительно улыбаясь. Обе женщины всячески стараются показать Эмили, что её здесь ждут с радостью, что их любимый сын и брат сделал прекрасный выбор.
Эдвард: Я хотел бы, чтобы вы поздоровались с моей тетей. Не пугайся, Эмили, не бойтесь, дети, это совсем не страшно. Открой дверь, сестра. Это моя тетя, фрекен Эльса Бергиус. Добрый день, тетя. Как ты сегодня себя чувствуешь? Представляешь, у нас сегодня гости, и гости особые. Моя будущая жена! Эмили Экдаль, знаменитая актриса, о которой ты наверняка слышала.