Теперь, наконец, очередь Занозы. С этим намного хуже. Заноза психически ненормален. Садист на генном уровне. Выносливости позавидовать можно. Кажется, жертву неделю гнать способен, что матерый волк. Ну и на этого управа есть. С таким сюсюкаться опасно. Сразу хребет сломал и делов-то. Главное паузы нельзя допускать. А без Занозы всей этой компашке грош цена. Так, пестуны без мамки. Потому Занозу вперед всего нужно будет нейтрализовать.
9. Каждому предписано споткнуться душою, ранить её. Кто о любовь искалечится, кого смерть близкого надломит. И Дыка не оказался исключением. Не избежал этой участи отщепенец. Произошло это на Енисее. Вторую ходку молодой выжига начал с побега. Дело случая. Завели конвойные его в кабинет на пересылке и пока туда-сюда носились с докладами и горланили оформители, надзор ослабился. Тут осужденный и юркни в щель, да тикать. И так зашелся кругами, что оторвался от довольно усердной погони. А к ночи шустрый ловкач выбрел на огонек. Небольшое село расположилось у дремлющей реки. Постучал в окно глянувшегося дома. Отворил дверь хозяин. Кряжистый мужичок; поздоровкался; нараспев спросил, чего гостю потребно. Вслед выглянула и маленькая женщина. Платком выцветшим убрана. Впустили нежданного посетителя. Чистота, уютные занавесочки, белые скатерки плетеные узелками. Вкусный запах доброго дома.
Хозяева как раз ужинать собрались ну, и "путешественника" за стол усадили.
– Мать, плесни-ка нам малость – скомандовал глава семьи.
Та молнию, было, метнула, но тут же погасила недовольство и вынесла прохладную бутыль.
Выпили. Дыка сразу понял, что гостеприимные супруги «распаковали» в нем беглеца. Но молча терпел незаконник буравящие взгляды. Как поели, вышел с хозяином на крыльцо. Раскурились. Тут сам и затеял беседу. О жене рассказал, какая ему баба добрая подобралась Богом, о сыновьях хороших малых, что в тайге промышляют зверя. О себе говорил мало, но так, что выжимал слезу, слезу зависти к этому простому человеку. И такая Дыку охватила тоска, хоть бери и вешайся.
– Молод ты, ох молод. Что скажу, не прими за обиду. Нехорошее ты, парень, затеял. Вертайся-ка обратно, – закончил разговор хозяин, – не дело от себя бегать. Как ни крутись, а выше головы не прыгнешь. Оно хоть зло и имеет право на жисть, а себя под него равнять не нужно. Положенное смиренно прими, неча Божьей воли противиться – и, помолчав, добавил – Преночуешь и мотай под надзор. Так оно лучше подумать о причине тому, что случилось с тобою.
Впоследствии Дыка не раз отсылал посыльных к хозяевам со скромными подарками и наказом вручить хозяину безо всяких объяснений. А когда однажды узнал, что хозяин помер, а хозяйку забрали к себе дети, долго рыдал, уткнувшись в подушку.
10. Уже полмесяца Фант томился в подвале. От делать нечего он несколько раз обращался к грядущему ограблению. Перепроверял, всё ли точно сделал. Даже однажды снова разобрал «быка», чтобы лишний раз убедиться в правильности расчетов. Придраться было не к чему. Несколько раз он проникал в потайной лаз и приподняв люк наслаждался шумом жизни и подолгу таращился на одинокий фонарь и пару окон. Хоть и одолевала бессонница, Фант частенько впадал в полузабытьё. И однажды в таком состоянии он вспомнил о Торпеде. Торпеда попал на зону по хулиганке и был пронырлив, что матерый лис. Как-то зона торчала. Через «кордон» в руки заключенных попала весомая партия «дури». Естественно урки по тяжелой загудели. Торпеда, как и большинство, принял дозу. Сначала его прошибло дурачиться и, страшно выпучивая глаза, беспричинно хохотать. А спустя часа три он прицепился с разговором к Фанту. Благо рядом никого не было.
– Серый, я чёт знаю такое, за что меня прибьют.
– Отвянь, не до тебя.
– Серый, я те точняк грю, тако-о-е знаю. У-у-х! Кура-а-анты!
– Слушай, иди-ка ты спать, Куранты. Побаловал и хорош.
– Э-э-э, нет. Ты меня знаешь, я пока не выговорюсь, не улягусь. Хошь скажу? А? Ну, хошь?
– Да отвали ты, придурошный. Сказано же, люди спать хотят.
Но Торпеда лез обниматься и продолжал трезвонить. Фант попытался оттолкнуть Торпеду, но тот крабом вцепился в робу.
– Нет, Серый, люди спать не хотят. Нельзя спать. Маклер с дружками решили Дыку того. Се-год-ня… Понял? Ты меня понял?
– Да ну тебя, зараза. Иди на нары.
Но Торпеда не унимался и продолжал, будто заело виниловый диск. И только решительное предупреждение Фанта: – Тихо, идут! – смогло остановить Торпеду. Он как-то сразу сник и бесшумно растворился в темноте.