— Ну ты и лис! — возмутился Николай, присаживаясь на своё место.
— Скорее ты, — хохотнул Тимофей. — Жулик, не воруй!
— Проснись же ты, — раздалось шипение. — Бестолочь неадекватная!
Николай почувствовал, как горят щеки, и с трудом разлепил глаза. На него смотрел Тимофей с уже занесённой для новой пощёчины рукой. Зверев хотел ударить, но Николай перехватил его руку. Мышцы сводило, как после длительной безостановочной тренировки.
— Хватит… — прохрипел Первый и тут же закашлялся.
Тимофей подхватил со стола бокал с красной жидкостью и дал его Николаю. Парень тут же осушил его и почувствовал на языке приятную сладость. Он с непониманием посмотрел на Тимофея, и тот виновато развёл руками.
— Прости, но кроме вина у меня ничего нет. Воду искал, конечно, но Корф ничего другого мне не предоставил.
— Да ничего, — сказал Николай. — Я уже привык. В столовой тоже ничего другого не подают.
Первый осмотрелся и понял, что до сих пор находится в комнате Сына Тьмы. Он легонько коснулся щёк и ощутил неприятное покалывание.
— Сколько ты меня бил?
— Ну, если ты про время, то достаточно долго. Нельзя, чтобы тебя нашли в бессознательном состоянии… И в моем присутствии.
Николай протёр глаза и взглянул на Тимофея.
— Но почему?
Тимофей поджал губы и оперся спиной о стол.
— Во-первых, никому ни слова о том, что ты терял сознание, понял? А во-вторых, ты не должен распространять ту информацию, которую я сейчас тебе озвучу.
Ошейник на шее нагрелся, и Николай нахмурился. Надо избежать этого разговора, не нужно его слушать. У Первого новая жизнь, хорошее окружение и цель. Так зачем всё это портить и ломать?
— Но это похоже на измену, — неуверенно произнёс он.
— Либо это, либо ты снова уйдёшь без ответов. Выбор за тобой.
Николай задумался. Но ведь ничего не помешает ему просто молчать об этом, верно? Да и Покровитель ничего не узнает, если ему не доложат об этом. А уж докладывать о том, чего не спрашивали, Николай уже научился.
Он кивнул.
— Буду нем, как рыба.
Тимофей некоторое время молчал.
— Пообещай, что скажешь, когда почувствуешь себя не очень, — попросил он.
— Обещаю.
Тимофей скрестил руки на груди.
— Я расскажу тебе немного, — медленно сказал он. — Времени нет, да и ты занят. Поэтому спрашивай, что тебе интересно.
Николай немного растерялся. Вот так просто? Спроси и всё?
— Меня зовут Николай, но ты утверждаешь обратное. Почему?
Тимофей посмотрел на стену. Николай проследил за его взглядом и увидел роскошный гобелен с изображением Огненного Дракона в золотой раме. Зверев прищурился.
— Не стоит верить всему, что тебе говорят. Но знай, — парень повернулся к солдату. — Я никогда тебе не солгу. Мне ты можешь верить.
— А Покровитель? Саяна?
Тимофей помрачнел.
— Огненный Змей плетёт свою паутину и заманивает туда своих жертв. Сбивает с пути и манипулирует ими по своему желанию. Вот кому, а ему точно не стоит доверять.
В груди Николая неожиданно расцвела ярость.
— Не смей произносить такое! — прорычал парень. — Как ты можешь так говорить о своём Прародителе?! Отце, в конце концов?!
В глазах Тимофея полыхнул ведьмин огонь.
— Он мне не отец, — рявкнул он в ответ. — У меня была семья, моя семья. Он забрал меня против моей воли. Считает, что если нас связывает кровь, то я обязан склониться перед ним! Ты ничего не понимаешь, не помнишь. Не знаешь истинного положения вещей!
Николай нахмурился и попытался утихомирить свой гнев.
— Но ведь это звучит вполне логично!
— Ты не знаешь, как я рос, — горько усмехнулся Тимофей и отвернулся к окну. — Я узнал о своём истинном происхождении только полгода назад. До этого я даже не подозревал о настоящем положении дел!
Николай вытаращил глаза.
— Разве он не занимался твоим воспитанием?
— Не-а. Как оказалось, иногда следил за моей жизнью. Да та же мать…
— Я помню, — тихо сказал Николай. — Беспокоилась о своей карьере больше, чем о тебе.
Тимофей вздрогнул.
— Ты это помнишь?
— Приснилось, — несмело улыбнулся Николай.
Он не будет говорить, что именно происходило в том сне, где они вместе развешивали листовки. Это раздерет рану Зверева ещё сильнее.
Тимофей прикрыл глаза.
— Я устал от этого, — неожиданно признался он. — От всего этого.
— Ну, я не могу пока так сказать. Большую часть жизни не помню и каждый раз, как посмотрю на тебя, начинаю понемногу радоваться этому.
Тимофей облизнул пересохшие губы, но промолчал. Николай поерзал на месте.
— Так почему Дима? Мне говорили, что я Николай. Все ко мне так обращаются.
— Потому что они сделали из тебя Николая, — жестко ответил Тимофей. — Сделали, понимаешь?
От этих слов Николай невольно потянулся к ошейнику. Нет. Сплошное враньё, сплошная ложь. В воздухе так и витает этот ядовитый запах неправоты.
— Ты меня дурачишь, — уверенно заявил Николай. — Ты неправ и не можешь этого признать.
Тимофей отшатнулся, и на его лице промелькнула мимолетная растерянность.
— Тогда иди, — дрогнувшим голосом произнёс Зверев и отвернулся. — Я сказал тебе то, что ты жаждал узнать. Не моя вина, что ответы тебя не устраивают.
Николай резко поднялся со своего места и пошёл на выход. В груди бушевали эмоции, такие неприятные, заставляющие сердце биться быстрее. По телу разливалось приятное тепло, но оно лишь подстегивало, ненавязчиво просило выхода.
И Николай пошёл на стадион. Тренировка с Саяной скоро начнётся, и он постарается хоть как-то отвлечься от этих мыслей.
Огненный Дракон — покровитель. Божество. Если у него и есть какие-то недостатки, то Николай ещё ни разу их не замечал. К тому же, здесь, в темной академии, везде царит вражда. Так чему удивляться, если каждый пытается выжить?
А может, это Тимофей морочит ему голову? Что, если он и есть этот паук, который плетёт паутину, чтобы заманить в неё очередную жертву?
Что, если именно поэтому Тимофей так к нему относится? Как к более доступной добыче?
За своими размышлениями Николай не заметил, как пришёл к стадиону и сел на полуразрушенные трибуны. Пока на его плечо не опустилась чья-то тёплая рука, он продолжал глядеть перед собой.
— Эй, ты какой-то серьезный, — послышался звонкий голос Саяны. — Непохоже на тебя.
Николай рассеянно посмотрел на неё. Привычные хвостики, родная улыбка. Да тот же Арбогаст вился у её ног. Зверь мяукнул и запрыгнул Николаю на колени. Саяна села рядом.
Николай снова повернулся к чёрным деревьям.
— Огонёк… Ты когда-нибудь мне лгала?
Саяна вскинула брови.
— А почему ты спрашиваешь?
— Иногда у меня возникает ощущение, что моя нынешняя жизнь — одна сплошная постановка. Вроде перо в моих руках, но ощущение… Словно я не сам пишу свой сценарий, а кто-то держит мою руку и выводит одно предложение за другим. Такое может быть?
Саяна не отвечала. Николай грустно улыбнулся. Возможно, все не так радужно, как ему хотелось верить.
— Я не отрицаю этого, — наконец, ответила Огненная ведьма. — Но в основном говорила только правду.
Николай закусил губу.
«…Я не отрицаю этого…»
Не отрицает, значит.
Ошейник нагрелся, и в голове всплыла другая фраза.
«…Но в основном говорила только правду…»
— Если ты честна, то спасибо, — проговорил Николай. — Пойдём, Огонёк? Мы же не сидеть сюда пришли.
Николай аккуратно снял с колен Арбогаста и выжидающе посмотрел на Саяну. Девушка улыбнулась и поднялась со своего места. Они вместе прошли на поле, и Арбогаст вновь превратился в гигантского монстра, в стороны от которого сыпались яркие искры. Николай сдвинулся с места сразу же, стоило чудовищу сделать шаг, а Саяне призвать огненные шары.
Первый не мог понять, к чему должны были привести эти занятия. У него заметно возросли показатели по ловкости, скорости, выносливости, но Саяне будто этого было мало. Она не сбавляла темп, иногда даже увеличивала напор.