Фантасмагория душ. Рассказы и стихи

Например, Радость и Любовь, облачённые в балахоны пастельных тонов, улыбаясь, смотрели в единственное окно с чувством порхающих бабочек, ловя летящих внутрь помещения посланцев Солнца. Две неразлучные подружки видели, как под струёй света микроскопические частички пыли, хороводя, старались что-то сказать обитателям бункера. Но, к сожалению, большинство эмоций пылинок просто не замечали, а прибывающем в нирване – Радости и Любви язык микрокосмоса был неизвестен. Они довольствовались лишь наблюдением за красотой благодатного золотого потока.

Стены бункера заботливо укрывали разношёрстных участников процесса, пытаясь объединить их взгляды в единый янтарный многогранник. Через его прозрачное тело можно было бы рассматривать, пусть и со значительными искажениями, окружающее пространство. А когда стрелки часов сливались в волшебном танце в самой верхней точке циферблата, внимательные наблюдатели даже замечали себя внутри этой лучезарной феерии.

– Смотри, смотри! Вот, видишь малюсенькую точку в том самом месте, где должен находиться комарик, заточённый сюда много миллионов лет тому назад? Эта точка – Я.

Собеседник удивлённо брал лупу и лицезрел фантасмагорическую миниатюру обнажённой личности.

– Т-р-р-р! – в один прекрасный день дверь в бункер неожиданно с шумом открылась, безжалостно разрывая диффузионную связь металлов в старых, уже поржавевших петлях. В полукруглом проёме, одетый в строгий чёрный костюм, появился Разум. Взгляд у него был пронзающий и, однозначно, всепонимающий. Казалось, что мышцы на его лице навечно зацементировались бетоном самой высокой прочности. В руках Разум, точь-в-точь похожий на Штирлица, держал коробок спичек.

– Не ждали? – с хозяйскими нотками спросил убежденный фанат Логики у суетливых и нервозных эмоций…

Любая мысль нуждается в дороге…

Любая мысль нуждается в дороге,
Любой рассказ желает тишины.
Прозрение, гния в сыром остроге,
Своей постичь не сможет вышины.

И существуя в теле лилипута,
Сорвавшись со скалы, стремится вниз.
Туда, в пучину сладкого уюта,
Перерождаясь вдруг в простой каприз.

Себе похлопав радостно в ладоши,
Прозрение уходит на покой.
И умирают рыжие Гавроши –
Мои идеи – рядышком с мечтой.

И холмики похожи на сугробы,
По ним плывёт в печали дивный стих.
В потёртой с виду арестантской робе,
Из ниток рыжих сшитой колдовских.

Но, может быть, однажды бросив кости,
Фортуна мне подкинет шесть гоша.
Я напрошусь к тому, кто сверху, в гости
И поднимусь с надеждой, не спеша.

Разум и эмоции. Часть 2. Разумная

Только внутри Разума могут жить истинные эмоции,
Делающие человека человеком.
Эмоции без Разума превращаются в инстинкты,
Методично расчеловечивая людей.

– Не ждали? – с хозяйскими нотками спросил Разум у столпившихся возле карты Мира переминающихся с ноги на ногу озабоченных эмоций. Не дожидаясь ответа, убеждённый фанат Логики сощурил глаза в тонкие щёлочки. Цель была одна: отсеивать всю ненужную информацию, превращая поступающие данные исключительно в нули и единицы. При этом Логика, как в доску преданная мадам, стояла за широкой спиной своего почитателя. Только по одному её виду было понятно, что она, не размусоливая, уже начала плетение сети, создавая узелки связей и примеряя шаблонные ромбики для опутывания постояльцев бункера.

– Ну что, приступим? – переходя на деловой тон, произнёс Разум, сделав несколько шагов вперёд. Отчётливо цокая по каменному полу начищенными до блеска кирзовыми сапогами с металлическими набойками, он приблизился к развёрнутой карте.

– Цок-цок-цок! – набежавшая волна уверенности заставила звонкое Эхо, несколько раз стукнувшись о кирпичные стены, покорно сесть на приставной стульчик и, выражая безропотное послушание, опустить руки на коленки ладонями вниз.

Твёрдым жестом патрон отодвинул Гнев в сторону и занял почётное место во главе стола. За Разумом, засеменив, нашла тёплое местечко и неразлучная с ним Логика. Она достала из бокового кармашка кофты коричневый блокнот с ручкой и начала что-то усердно записывать в него неразборчивым мелким почерком.

Тем временем Свет, до этого дозирующий своё проникновение в узкое окно, приободрился. Расправив плечи, пыжась от любопытства, он практически всем телом умудрился влезть внутрь помещения, осветив самые укромные уголки карты.