И в этот момент ему явился Бог – просто, по-житейски, без звука. Душа человека попросту почувствовала присутствие Всевышнего.
– Ты здесь? – с придыханием произнёс вновьприбывший. – Я уже умер? – пытаясь идентифицировать своё текущее положение, продолжил он. – Что мне сейчас делать? – потеря физического тела вызвала дезориентацию, к тому же место было новое, незнакомое.
– Делай, что хочешь, – ответил тот, кого человек считал Богом, голосом самого человека.
– Ты серьёзно? – не унимался любознательный новичок.
Поняв, что главный здесь вовсе не шутит, он выдохнул со всей мочи:
– Эге-гей!
В руках путешественника вдруг оказалась та большая сумка, с которой к нему пришли ещё там, когда он был со всеми. Она была забита до краёв. В сумке навалом лежали все его потаённые желания. Все вперемешку. Он не успел их отсортировать. Разложить по полочкам. Про некоторые странник даже забыл. А сейчас, вынимая их по одному, он вспоминал о своих нереализованных мечтах.
– Вот в пять лет я грезил стать лётчиком. В молодости хотел научиться играть на фортепиано. А когда мне стукнуло тридцать, намеревался объехать весь мир. В сорок сокрушался, что так и не стал крутым бизнесменом…
В эти мгновения пространство вокруг человека искривлялось. Возникающие повсюду паутинки трещин рисовали наброски иной реальности, которые постепенно наливались цветами и запахами. В сменяющихся декорациях созерцающий был главным действующим лицом.
Он то крепко держал штурвал сверхзвукового лайнера, то ему аплодировал зал после исполнения сюиты Шостаковича, то он восторгался красотами Парижа, стоя на Эйфелевой башне, то он запускал очередной завод, производящий замысловатые детали…
Так продолжалось ровно девять дней, пока в необычной сумке не закончились все желания. Человек перед лицом ожидающей его вечности оказался совершенно опустошённым. Бесчисленные дороги в этом мире вседозволенности были для него открыты, но он при жизни не придумал, чем будет заниматься, когда настанет время существовать за гранью. А те желания, что лежали в сумке, на девятый день ему наскучили.
– Я попал в ад? – спросил путешественник у того, кого считал Богом.
– Решай сам, – услышал он в ответ…
Что-то неземное
Карнавал. Часть первая. Маячная
В этот субботний день более десяти тысяч километров отделяло маленький российский городишко Геленджик от роскошного Рио-де-Жанейро, в котором даже само название было пропитано жгучей страстью танца и неугомонной помпезностью. Понятно, что в спящее воскресенье и даже в грустный понедельник расстояние между двумя кардинально непохожими населёнными пунктами не могло сократиться или увеличиться. Города по нашему шарику не передвигаются, подобно людям, но всё же…
Именно сегодня между Геленджиком и Рио-де-Жанейро должна была пробежать некая искра. Возникнуть особая химическая реакция и даже разделяющий их океан не стал бы этому помехой.
Когда корабельные склянки на мифической шхуне показали три часа пополудни, далёкий бразильский город замер в ожидании карнавала. Он должен был проходить вовсе не на стадионе «Самбодром», а на улице, носившей имя советского вождя Владимира Ленина, в уютном курортном местечке на берегу Чёрного моря.
«А вдруг, – подумал латиноамериканец, – Геленджик возьмёт и переплюнет меня по яркости и масштабу празднества? Вот тогда стыда не оберёшься!»
Но как-то сразу осознав, что зависть – это чувство, недостойное знаменитой столицы самбы, Рио улыбнулся и пожелал удачи «Белой невестушке» – так ласково горожане называли свой Геленджик.