Подойдя к этой пирамиде со стороны разрушенной части, мы решили не искать основной вход, а просто забрались по блокам и плитам в один из коридоров на третьем этаже. В скафандрах сделать это было нелегко, но мы, тем не менее, довольно успешно преодолели все препятствия.
Прежде чем спуститься в подвальный коридор, мы осмотрели дюжину отдельных жилищ, наподобие гостиничных номеров с несколькими комнатами. Обстановка в них практически везде была одинаковой. В основном, мы видели пластиковые или металлические столы, стулья, каркасы коек или диванов, встроенные шкафы и стеллажи с разбитым стеклом. А ещё полуистлевшие коврики из неизвестного материала и даже несколько полностью выцветших картин. По крайней мере, я думаю, что это были картины.
Кроме того, мы находили другие непонятные вещи. Правда, все они были поломаны или повреждены временем.
Если бы на Марсе, как и на Луне, вообще отсутствовала атмосфера, то в этой пирамиде многое до сих пор сохранилось бы в первозданном виде. А так, за девять с половиной тысяч лет, здесь всё пришло в негодность, не считая более долговечных материалов.
— Откуда такая точность? — удивлённо встрепенулся Павел. Почему именно девять с половиной тысяч лет? Это результаты каких-то анализов?
— Да, мы провели радиоуглеродное исследование, — Луиза кивнула на странный аппарат в руках Рендла. — Но, к сожалению, наш портативный анализатор, встроенный в многофункциональный инфокомп, даёт только приблизительную дату. В любом случае, большинство найденных нами вещей можно отнести к восьмому тысячелетию до нашей эры. Предположительно эта пирамида была разрушена около девяти с половиной тысяч лет назад, а построена гораздо раньше — здесь в датах мы просто теряемся.
Пока мы здесь находились, Майк делал фотоснимки и записи с помощью видеосистемы и отправлял их в компьютер спускаемого аппарата. Оттуда, вместе с нашими комментариями они периодически отсылались на «Арес» для аналитической обработки. Но сейчас мы не можем связаться с Джефри. Возможно, это происходит из-за того, что мы ниже поверхности Марса под толщей каменных блоков.
Ну, вот, наверное, и всё, что я могу вам сообщить, — завершила свой спич американка и тут же добавила, — думаю, мы зря здесь стоим и при этом ничего не делаем. В настоящее время для нас главное отыскать центр управления марсианским комплексом. Уверена, что нечто подобное тут обязательно найдётся.
Предлагаю отправиться по подземному ходу в другое сооружение. Кстати, вы говорили, что по пути сюда наткнулись на перекрёсток?
— Да, мы можем пойти по любому из оставшихся туннелей, — согласился Павел. — Один из них должен вести во вторую и третью пирамиды, а другой к «человеческому лику». Мне кажется, под ним располагается именно то, что нам нужно. Но это мы узнаем, как только доберёмся до цели.
Когда космонавты взяли марсоход и направились к подземному ходу, по которому пришли сюда полчаса назад, американские астронавты поспешили за ними.
Глава седьмая
Павел снова пустил вперёд разведчика «Паука», хотя знал, что в этом туннеле нет никаких опасностей.
— «Лишняя осторожность никогда не помешает», — подумал Соколов и даже непроизвольно кивнул в знак согласия с собственными мыслями.
— У вас очень хороший марсоход, если не считать отсутствия в нём радиоуглеродного анализатора, — деловито заметила Луиза Коперфилд. — А вот в нашем роботе от удара при посадке повредилась система дистанционного управления. Так что мы не смогли взять его с собой для разведки, как вы.
Вообще, наша американская техника всегда отличалась надёжностью. Но здесь, на Марсе его орбите, с ней часто происходит что-то непонятное. Особенно сильно неудачи преследуют нынешнюю экспедицию. Просто какой-то злой рок. И мы ничего не можем с этим поделать.
В пределах четвёртой планеты у нас возникает одна поломка за другой, хотя по пути к Марсу всё, вроде, было нормально.
— Да, бывает, — согласился Павел. — Нашим космическим программам, которые были связаны с изучением Марса, тоже мало что удалось сделать. Но я надеюсь, данная экспедиция станет приятным исключением. Жаль только, что не официальным.
Он ускорил шаг, чтобы не отставать от марсохода, шустро перебирающего ногами по ровному металлическому полу. Тормозить «Паука» не хотелось, поскольку на «международные переговоры» в разрушенном помещении энергопирамиды итак ушло много времени, а всего с момента выхода космонавтов из «Интервента» прошло шесть с лишним часов. Таким образом, на осмотр «человеческого лика» у них ещё оставалось около семи часов. Или меньше, если учитывать время на обратный путь к спускаемому аппарату. нтересно, а как обстоят дела с кислородным запасом у американцев?