Двое гоблинов расступились, когда я проходил мимо. Я принялся спускаться по мраморной лестнице. Сзади послышались торопливые шаги. Я оглянулся. С гадкой ухмылочкой к нам спешил адъютант.
— Я провожу вас, — он широко осклабился.
То, что я разглядел в его взоре, мне совсем не понравилось. Это был взгляд маньяка, убийцы.
Второй этаж… Площадка… Ступени… Вот и первый этаж! Адъютант, ступая по-кошачьему, неслышно шел позади нас. У меня крепло предчувствие чего-то нехорошего. В этот момент я увидел окно, а в нем отразившийся силуэт бандюка, который доставал пистолет с очень длинным стволом…
Решение пришло внезапно. Я резко остановился и, развернувшись, с криком: «Держи!», швырнул свою ношу в руки опешившего убийцы. Моя спящая женушка сбила его с ног, словно кеглю. Пистолет выпал из рук и отлетел в сторону. В мгновение ока я прыгнул и подхватил оружие.
Киллер уже приходил в себя, все же он был здоровый как бык (не зря их так называют), и пытался подняться с пола. Я не позволил ему это сделать, обрушив на его голову страшный удар рукояткой пистолета. Черепная коробка треснула как скорлупа, он кулем повалился на пол.
Быстро подтащив жену к стене, я осторожно прокрался наверх. Двое верзил на третьем этаже так ничего и не поняли, когда раздались два негромких хлопка и у них во лбу появились дырки. Не успели они рухнуть замертво, а я уже стоял напротив того самого кресла и, улыбаясь (да, теперь улыбался я), глядел на ошарашенного мэра-оборотня.
— А знаете, я ведь тоже не люблю обыденных ситуаций. У вас выбор: либо я спускаю курок, либо вы сыграете со мной в одну очень интересную игру. Пойдемте со мной.
Он как завороженный уставился на черное отверстие этой маленькой машинки убийства. Я призывно кивнул ему в сторону двери. Он тяжело поднялся с кресла и направился к выходу. Веселившийся недавно «людоед» как будто постарел сразу на полсотни лет. Я следовал за ним, держа оружие наготове.
У края колодца он остановился и посмотрел на меня затравленными глазами, собираясь что-то сказать. Но я предостерегающе взмахнул рукой с зажатым в ней пистолетом.
— И даже не думай. Никакие деньги меня не интересуют. Марш вниз, пока я тебя не прихлопнул!
Мэр благополучно добрался до самого дна и стоял на нижней ступеньке, вцепившись в поручни. Пришлось его поторопить.
С минуту он смотрел на меня, выражение его лица нельзя было разобрать, затем ступил на песок. На проложенной мною дорожке змей не было видно, и мэр, по-видимому, несколько воспрянул духом. Он стал осторожно продвигаться вперед, памятуя мою практику. Меня так и подмывало выстрелить в клубок свившихся змей, чтобы раздразнить их, но я не сделал этого. Я ведь не мэр или его подручные.
Возможно, он сумел бы добраться беспрепятственно до конца своего пути, а потом, быть может, вернулся обратно, и, видит Бог, я бы его пощадил. Но у него не выдержали нервы. Не пройдя и трети пути, он с воплем рванулся вперед. Я видел — он уже подбегал к лесенке тумбы, и тут это случилось. Несколько встревоженных криком тварей устремились к двигающейся фигуре. Раздался душераздирающий вопль, потом еще и еще. Казалось, стенки колодца содрогнулись. Мэр упал навзничь, катаясь по дну, а все новые товарки трех первых кусали и кусали его, разряжая накопившуюся злобу в живую плоть…
Декабрь 1992 г.
Лилия Баимбетова. Золотые яблоки октября
В Шарни была середина октября. После двух недель затяжных дождей, когда даже в полдень приходилось включать верхний свет, вдруг выдался ясный и теплый день. Казалось, вернулось золотая осень, только без золота и буйства красок, ибо листья уже облетели, вокруг все было прозрачным и спокойным, и из золота на улице оставалось только желтое здание Шарнийского университета. Воздух был чист, и небо стало бледным и недостижимым, как бывает только поздней осенью.
Это было то странное и совершенно сумасшедшее время, когда я, Один, Фригг, Фрейя и Фрейр учились на третьем курсе факультета прикладной магии. Как-то все пришлось на этот год — и самые безумные их выходки, и мой с ними разрыв. Правда, в октябре далеко еще было до этого разрыва.
Когда из людного вестибюля я вышла на крыльцо, почти весь наш курс уже собрался там. По расписанию у нас было практическое занятие по “восприятию среды” (или по методике магического восприятия среды — так название этого предмета было записано в учебном плане). И сейчас мы должны были отравиться на набережную и продемонстрировать свое умение воспринимать эту самую среду в магическом аспекте. Среди белых колонн кучковались мои однокурсники — в будущем знаменитый выпуск двухтысячного года — в большинстве своем высокие светловолосые северяне. Почти все уже собрались, ждали только преподавателя и нескольких таких же опаздывающих, как я.