– А вы, позвольте полюбопытствовать, кто: сын или Балалайкин?
Достал, гнида. Чтоб ты лопнул!
– Сие оглашению не подлежит. Коммерческая тайна.
– Понимаю, понимаю… Ну что ж, рад был познакомиться. Засим не смею далее вас задерживать. Сердечный привет супруге.
– Всего наилучшего.
И пошел, горемыка. Ать-два, ать-два. Одна нога деревянная, за спиной рюкзак, а в рюкзаке арбуз, что ли? А может, и мячик от баскетбола где-то сп. дил, я-то откуда знаю – я к нему в рюкзак не лазил. Так и ушел.
Рустам Ильясов
Голос Америки
– Ты виновен в сталинских репрессиях, – сказал однажды голос в голове.
– Почему? – спросил я, вздрагивая от неожиданности. – Нет, почему это?
– Ты думаешь по-советски, – сказал голос.
Чей это был голос? Я не сразу понял – чей. Просто он появился в голове неожиданно и быстро прижился. То он слышался внутри головы как свои мысли, то снаружи как чужие голоса. Он гремел бывало со всей своей силой и пригибал меня к земле, а я шел куда глаза глядят, но голос не отставал от меня, он говорил и во сне, когда я спал в чьей-то бане или стоге сена. Голос этот был Голосом Америки. Не знаю, как они это сделали, но у них получилось, а получилось так – они сказали: «Мы сделали это».
– Слушай, ты должен быть кем надо и как надо, – говорил Голос Америки, – как нам надо. Лично ты будешь неудачником.
– А почему я? – спросил я этот треклятый голос.
– Ты, никто более тебя не подходит на роль неудачника, у тебя морда такая, никто менее тебя не способен жить в нашем свободном обществе. Ты не почувствовал свободу.
– Нет, я чувствовал свободу, – сказал я, пытаясь прервать голос, но его не проймешь.
– Тогда ты не поймешь меня, Америку, чей голос ты слышишь, созданный психовещателями торжества свободы. Чувствуй же себя свободным, ну ты…
– Я, наверное, болею, – сказал я никому.
Потом я долго мучался. Голос Америки не отставал от меня, он все назойливее не давал жить без себя, он заполнял все свободное время и от этого считал себя свободным или свободной, а я этого, признаться, не понимал. И уже в Америке вместо демократической и республиканской партии были две партии несколько иного рода, то есть: партии моджахедов и душманов. А я все слышал этот голос, я не знаю – один я такой или нас много, но этот голос был всей моей жизнью и даже в туалете он рассказывал мне о свободе, которую он как-то так понимал по-своему.
Я плакал от него, и вся моя жизнь была заражена и зависима. И я не понимал кто, что происходило, но я уже не мог давать оценку происходящему.
– Ты будешь свободен, я верю в тебя, – говорил громом Голос Америки мне, и я зажмуривал от страха глаза.
Рустам Ильясов
Заговор зубов
Рот – это тот фронт, который тоже имеет жертвы. Зубы выдергивают. Зубы теряют. В одном из ртов многочисленного человечества зубы устроили парламент. Они стали выбирать верхнюю и нижнюю палаты и решили, что верхние зубы будут верхней палатой парламента, а нижние – нижней палатой. У них была сквозная демократия и в депутаты пошли все зубы поголовно, хоть у них и не было головы.
Данный зубной парламент решил управлять челюстями, и верхней и нижней, заставляя кусать то, что вздумается этим зубам. Сперва человек – хозяин зубов решил, что у него бешенство, но потом пригорюнился, а пригорюнившись, призадумался.
– Эврика! – крикнул Хозяин. – Я понял, это заговор зубов.
Кстати, у него было несколько больных зубов, которые его мучили.
– Я вырву их, и все будет в порядке, – решил Хозяин.
А зубы скрежетали:
– Врешь, не возьмешь. За что боролись! – но потом решили, что вырвут самые плохие, а хорошие оставят.
Заговорщики не знали, что им всем рано или поздно придется покинуть засиженные места. Потому что шло гниение. Тем более что Хозяин забывал их чистить. Верхние и нижние зубы давно поняли, что никакой они не парламент, а только зубная боль от них, но необходимость была во всем.
– Даже в нас, – говорили зубы мудрости.
Клыки говорили резцам:
– По нам можно определить происхождение видов.
– Да, видов на жизнь, – кивали резцы, – но люди сейчас редко кусаются. Но все же кости грызут.
Коренные зубы страдали больше всего, на то они и коренные. Их выдрать то трудно было, а бывало сгниет зуб, навроде болезненного человека, а корень после себя оставляет, и болит, и ноет потом, до мозга.
Да, дорогие ребята, пройдет время и про мозг расскажу, но сейчас закончу рассказ про зубы. Забыли уже зубы, что они парламент. Несколько их осталось. Сгнила жизнь, а потом постаревший Хозяин пошел вырывать оставшиеся, чтобы вставить вставную челюсть.