Более всего центурион жалел, что нет поблизости лавтумии — тюремной каменоломни, куда можно было отправить на вечное исправление негодное к службе пополнение.
Публий Сервилий Секст доложил, что поутру из райпо в казармы завезли одежды, о которых накануне говорил центурион с районным начальством. Сердце центуриона сжалось от нехорошего предчувствия.
— Что за одежды? — хмуро спросил он.
Секст поморщился.
— Варварские одежды, — доложил он. — Короткая рубаха и… галльские штаны! Солдаты возмущены, никто не желает надевать эту дрянь! Лучше смерть, чем позор, центурион!
— Штаны, говоришь? — тяжело переспросил центурион. — Ну, пойдем, покажешь мне эти штаны! «Так вот на что меня вчера уговорили! — подумал он. — Вот на что я вчера согласился!»
Форма представляла собой обтягивающие икры и ляжки шаровары и не менее узкие рубахи, на которых белыми буквами было выведено имя неизвестного демона «Adidas». К этой одежде прилагались также короткие сапожки в разноцветных нашлепках, снабженные совсем уж загадочными надписями, и черные шерстяные шапочки.
Центурион растерянно оглянулся.
Легионеры молча смотрели на него. «Штаны, — подумал центурион. — Штаны — это серьезно. Это уже позор. Какой уважающий себя воин штаны наденет? Лучше уж в эргастусы[14]! Но я же обещал! Проклятие!» Штаны были частью галльской национальной одежды, одеждой их заклятых врагов. Римляне презирали штаны.
Центурион брезгливо поворошил одежды. Штаны были с длинными красно-белыми полосами с обоих сторон. Легионеры неодобрительно переговаривались, наблюдая за действиями своего начальника. Слыша их ропот, центурион поднял вверх расправленную ладонь:
— Квириты! — сказал он. — Не насмешки ради прислали нам эти одежды, а ради маскировки. Судьба забросила нас в этот странный край. Не будем же подводить достойных людей, радушно встретивших нас, принявших власть цезаря и оказавших знаки уважения нашему легиону. Я приказываю надеть эти одежды, подчинившись судьбе и року. Доспехи всем сложить в каптерке казармы.
Легионеры загомонили.
— За свои решения я отвечу перед высокими римскими собраниями! — сказал центурион и повернулся к легионерам широкой спиной, показывая, что это его решение окончательное. Нрав Птолемея Приста его подчиненным был хорошо известен.
— А мечи? — крикнул кто-то из легионеров. Судя по акценту, кричавший был из овладского пополнения.
— Мечи? — Центурион выпятил подбородок. — Мечи нужно носить. Вивере эст милитари! Жить — значит сражаться! Ясно, квириты?
Опустив головы и все еще неохотно легионеры потянулись к новым одеждам. Загремели сбрасываемые доспехи. Римляне негромко роптали, но врожденное чувство дисциплины не давало бунтовать. Виданное ли дело — римлянину надевать штаны. Не среди варваров живем! Тем не менее кучка одежды постепенно уменьшалась. Новоявленные римляне надели штаны первыми и с видимой радостью: не каждый день такие обновочки выпадают!
— Проследи! — приказал Птолемей Прист манипулу. — Головой отвечаешь за порядок.
— Там старикашка один приходил, — сообщил Секст, неодобрительно глядя на переоблачающихся легионеров.
— Старикашка? — удивился центурион.
— Ну, сенеке. Он у тебя три дня назад был, — напомнил Секст. — Участник Второй Пунической. Янусный такой, помнишь?
— Второй Отечественной! — поправил центурион. — Гони его! Если этого седобородого послушать, то мы должны половину города повесить как врагов империи!
— Он вчера списки какие-то принес, — доложил манипул. — Недовольных и бунтовщиков. Он их еще со Второй Пунической составлял. Для немцев.
— А это кто такие? — вскинул брови центурион.
— Я учителя спрашивал, — сообщил Секст. — Учитель сказал, что это племя вроде галлов. Только хуже.
— Всякий враг галлов — друг подданных цезаря, — назидательно сказал центурион. — И наоборот: кто друг галлам, тот — враг цезарю. Надеюсь, ты поступил достойно? Что ты сделал с доносчиком?
— А что я с ним должен был сделать? — удивился манипул. — Я его местным властям сдал. Выяснилось, что он под чужим именем со Второй Пунической скрывался!
— Со Второй Отечественной, — поправил центурион.
— Какая разница, — пожал плечами манипул. — Нас начальник милиции поблагодарил. Сказал, что мы крупную рыбу поймали.
— А ты что — на рыбалке был? — заинтересовался центурион.
— С чего ты взял? — удивился манипул.
— Где же ты тогда крупную рыбу поймал? — удивился и центурион.