— Между прочим, получалось очень красиво, — заметил робот. — Реформа обеднила русский язык.
— Слушай, Званцев, — озабоченно заметил Дом, — что-то не так идет. Мы кого, филолога растим?
— Ничего, перемелется, — махнул рукой человек. — Главное, что феней не пользуется. И идиотские мысли выбросил из своей металлической башки.
— Не всегда коту творог, бывает и головой об порог, — согласился Дом.
— Дом, ты что? — удивился Званцев.
— Дурак дом построил, а умница купил, — признался Дом.
Званцев тихо вздохнул.
Болезнь и в самом деле оказалась заразной и обещала быть затяжной.
Дом неосознанно брал пример с робота Митрошки, он уже самостоятельно добрался до толкового словаря русского языка Владимира Ивановича Даля.
Средство общения
Летним спокойным днем, вернувшись с работы, Званцев обнаружил отсутствие Митрошки. Это только в экспедиции всегда требуется, чтобы робот был под рукой, вернувшись с поля, Званцев всегда давал техно-морфам свободу — пусть набираются житейского опыта. Тем не менее Званцев поинтересовался у Дома:
— Ты Митрошку видел?
— А как же иначе, Званцев? — удивился Дом. — Я и сейчас его вижу. Мы ведь на френдлинии.
— И чем он занят? — поинтересовался человек, беря в руки ложку и одобрительно принюхиваясь к ароматному супу, дымящемуся в тарелке.
— Научными изысканиями, — сказал Дом. — Он в последнее время средствами межличностной коммуникации интересуется.
— Это еще что за блажь? — удивился Званцев, решительно опуская ложку в тарелку с супом.
— Ну почему блажь? — возразил Дом. — Серьезная работа. Он ее по завершении хочет отправить в «Вопросы прикладной ксенологии», у него там знакомый компьютер на сортировке файлов сидит. Обещал протолкнуть.
— Ученый, — с осуждением в голосе сказал Званцев. — В науку через черный ход не лезут. И чем он конкретно занимается?
— А ты сам посмотри, — сказал Дом миролюбиво. — Тебе картинку вывести?
Картинка была такой, что Званцев оставил ложку в тарелке.
Митрошка стоял в песочнице, вытянув хвост и опустив морду. Похожий на гигантскую игрушечную собаку из голубого пластика, он нежно что-то рычал испуганно жмущейся к песку собачонке.
— Вот, посмотри, — сердито сказал Дом. — Вот так себя высокоинтеллектуальная машина ведет. Честно скажу — несерьезно для техноморфа.
Собачонка, похоже, думала точно так же — она осторожно потянулась острой мордочкой вперед и робко попыталась тяпнуть робота за переднюю лапу. Зубы скользнули по пластику, собачонка нервно отскочила назад и недоуменно залаяла.
— Представляешь, Званцев, — сообщил Дом. — Это он уже немного отошел. Теперь он в сквере только до обеда сидит, а первые дни домой возвращался только для того, чтобы батареи подзарядить, и то не каждый день.
— Так он что, собакой себя вообразил? — удивился человек.
— Ну почему собакой? — с не меньшим недоумением отозвался Дом. — Не собакой он себя вообразил, великим зоопсихологом. Ты думаешь, он с этой сучкой заигрывает? Как бы не так, он пытается с ней общаться.
— Сбой программы?
— Как же! — отверг предположения Званцева Дом. — Нет у него никакого сбоя. Просто Митрошка решил, что общаться можно с любым живым существом, надо только язык его понять. Ты бы видел, как он с голубями ворковал!
Званцев с веселым ужасом глянул на него.
— И форму менял?
— Форму не менял, — признался Дом. — Ну ты, Званцев, даешь! Прикинь: голубок на полторы тонны. А если еще такой в воздух поднять? Люди разбегаться станут.
— Это почему же? — не понял Званцев.
— Вы же голубей всегда боитесь. Ну, сам знаешь, что они с памятниками обычно делают. А если такая махина над головой крыльями захлопает? Скажи, ты бы не испугался?
Собачонка на экране пыталась удрать, но Митрошка, вытянув манипулятор на три метра, вернул ее в песочницу. Собака жалобно заскулила. Митрошка повторил ее скулеж, старательно копируя интонацию.
— Он бы еще на луну выть с ней взялся, — сказал человек и потянулся за ложкой.
Суп был остывшим.
— Это у него с безделья, — решил Званцев. — Избаловал я вас городскими посиделками. А что делать? Мне срочную работу выполнить надо, проанализировать сейсмическую активность тектонического разлома в районе Камышина. Все-таки ГЭС внизу, да и люди могут пострадать.
— Я понимаю, — сказал Дом. — Ну, значит, пусть себе занимается. Как говорится, чем бы дитя ни тешилось…