Для «реальной» науки после создания Эйнштейном частной теории относительности постоянство скорости света стало незыблемым принципом. Ничто не может двигаться быстрее света — этот постулат подтвержден всеми без исключения физическими экспериментами.
Для фантастической же науки изначально было ясно, что в структуре реальности непременно должны существовать законы, позволяющие преодолевать пространство между звездами со скоростями, значительно превышающими 300 тысяч километров в секунду. Если скорость света — предел скоростей, то человек никогда не полетит к звездам, поскольку полет продолжится сотни и тысячи лет и потеряет всякий смысл. Реальность — для начала фантастическая реальность — не может быть так сурова! Научная фантастика (и фантастическая наука!) после 1929 года, когда был опубликован роман Дока Смита «Звездный жаворонок» о первом полете к звездам, не могла развиваться без новых идей, объясняющих, почему все-таки для путешествий к другим планетным системам НЕ НУЖНО тратить жизни многих поколений.
Первой идеей, разрешающей противоречие и объясняющей, как все-таки можно обойти постулат Эйнштейна, стала гипотеза Джона Кемпбелла («Ловушка», 1934 год) о существовании гиперпространства — пятого измерения, где перемещения от одной точки к другой происходят вне времени. Возможность существования пятимерных пространств была открыта еще в 1921 году Теодором Калуцей и Оскаром Клейном, но эта абстрактная научная идея наполнилась реальным содержанием 13 лет спустя — точно так же, как в 1896 году наполнилась содержанием уже существовавшая в науке гипотеза о том, что четвертым измерением является время.
В 1960 году советский фантаст Генрих Альтов опубликовал рассказ «Полигон “Звездная река”», и в фантастической науке был сделан новый рывок: обнаружено физическое явление, заключающееся в том, что при определенном (например, импульсном) характере из¬лучения света скорость его распространения может быть больше, чем 300 тысяч км/сек. Гипотезы Альтова и Кемпбелла по-разному объясняли, как обойти постулат Эйнштейна.
Поскольку звездолеты никогда не смогут преодолеть световой барьер, то существует иная возмож¬ность — увеличение скорости света. Казалось бы, фантастическая наука вступает здесь в конф¬ликт с основами физики, и открытию Г.Альтова суждено навсегда остаться в арсенале фантастики: ведь речь идет об изменении одной из немногих фундаментальных мировых постоянных!
Однако нам, в сущности, не известны экспериментальные дан¬ные о величине скорости света в отдаленных областях Вселенной или при экстремальных характеристиках материи. Лишь будущие исследования покажут, станет ли открытие фантаста элементом реального научного знания.
Тем не менее, именно открытие Альтова привело к резкому рывку фантастической науки — в том направлении, в каком «обычная» физика еще и не начинала двигаться.
Предположение о том, что скорость света можно увеличить, — частный случай изменения известного закона природы. И потому естественным было появление новой гипотезы: поскольку сущест¬вуют законы природы, то могут существовать и законы изменения этих законов, пока еще не известные науке (Павел Амнуэль, "Все законы Вселенной", 1968 год, «Крутизна», 1975 год).
Мироздание — согласно современной фантастической науке — устроено таким образом, что всякий закон природы в той или иной степени подвержен изменениям. Все мировые постоянные, будучи природными законами, также способны меняться. Постоянство скорости света и других величин типа постоянной Планка, тонкой структуры и так далее — частный случай более общих природных законов и проявляет себя лишь в нашей области пространства-времени.
Во второй половине ХХ века «реальная» наука тоже пришла к заключению о том, что даже в нашей области мироздания физические постоянные могут меняться со временем и, следовательно, постоянными в строгом смысле не являются. Но в науке еще нет признания того, что стало уже пройденным этапом в НФ: все законы природы переменны, и существуют не познанные нами физические принципы, определяющие, как именно могут меняться известные нам природные законы — закон всемирного тяготения, например, или известные законы сохранения.
В реальной науке ученый пользуется принципом презумпции естественности. Принцип этот сформулировал известный советский астрофизик Самуил Иосифович Шкловский: всякое природное явление нужно объяснять естественными причинами до тех пор, пока не будет доказано обратное.
В фантастической науке нет подобного ограничения. Можно даже сказать, что для объяснения непонятных природных явлений фантастическая наука использует противоположный принцип — презумпцию искусственности: всякое природное явление считается созданным искусственно, пока «реальная» наука не докажет обратное.
Пока ученые в начале шестидесятых годов ХХ века исследовали странные свойства только что открытых квазаров и пытались найти естественное объяснение их огромной светимости и большому красному смещению, в фантастической науке была выдвинута гипотеза о том, что квазары являются искусственными объектами — это звездолеты, удаляющиеся от Земли.
Разумеется, такое объяснение просуществовало лишь до того момента, когда «реальная» наука объяснила феномен квазаров излучением вещества, падающего на сверхмассивную черную дыру. Из чего не следует, в частности, делать скоропалительные выводы о неприемлемости фантастической науки для объяснения структуры реальности. Ведь в то же время были рассмотрены и отброшены в рамках науки десятки гипотез, о которых сегодня никто и не вспоминает! Фантастическая гипотеза оказалась не лучше и не хуже любой другой, не прошедшей испытание реальностью.
К тому же, и отвергнутой гипотезу квазаров-звездолетов считать преждевременно — разве такой физический феномен невозможен в принципе? Возможен. И, следовательно, нельзя исключить его обнаружения в будущем.
Для развития фантастической науки принцип презумпции искусственности играет одну из основополагающих ролей. Если вернуться к обсуждавшейся выше идее о законах природы, объясняющих изменение других законов природы, то следующим очевидным шагом должно было стать предположение, объясняющие существование таких законов деятельностью высокоразвитых цивилизаций.
В 1971 году Станислав Лем опубликовал фантастическое эссе «Новая космогония», в котором постулировал, что известные законы природы являются результатом совместной деятельности цивилизаций. Реальных доказательств искусственного про¬исхождения законов природы не обнаружено, но открытие Лема не противоречит и логике науки, нарушая, впрочем, известный принцип "бритвы Оккама" — не умножать сущностей сверх необходимого.
Кстати, и обратная гипотеза — о том, что законы природы возникли естественным путем — тоже наукой не доказана. Наука в данном случае выдвигает гипотезы, по выражению Дойча, инструментальные: космологи ищут подтверждения своим предсказаниям, вытекающим из той или иной теории Большого взрыва, но не пытаются объяснить, почему именно такие законы и именно так действовали при возникновении нашей Вселенной и почему именно такие законы действуют в нашей Вселенной сейчас. В некотором смысле попыткой объяснения является антропный принцип, гласящий, что Вселенная наша такова потому, что в ней есть мы. Если бы во Вселенной действовали иные физические законы, то разум человеческого типа не смог бы появиться, и искать объяснения было бы просто некому.
На мой взгляд, антропный принцип объясняет реальность ничуть не лучше, чем это делает фантастическая наука, используя (вот парадокс!) прием искусственности.