Дмитрий Иванович хмыкнул, чем подтвердил мою догадку. Момент неловкости был пройден, и, к моему облегчению, начальник вернул на лицо строгую мину.
– В таком случае мне остается только отметить ваше достойное поведение перед лицом опасности.
– Видели бы вы мою физиономию перед лицом этой самой опасности, – позволил я себе шутку, но тут же вытянулся по стойке «смирно» и рявкнул: – Рад стараться!
– Хорошо, – лишь уголками губ отреагировал на мою шутку Бренников. – Думаю, после обеда вы можете быть свободны. Вам еще нужно подыскать себе жилье, в старое возвращаться не стоит. Вы располагаете свободными средствами?
– Пока не бедствую, – уклончиво ответил я.
– Хорошо, советую первое время пожить в гостинице. И поговорите с Иваном Митрофановичем, вашим околоточным. Он поможет подобрать недорогую квартиру. Только сообщите Алексею место, где вы будете находиться до конца дня.
Нервная встряска недавних приключений начала растворяться в тихом болоте провинциальной жизни. Так что в середине дня мне уже начало казаться, будто все происшедшее ночью мне попросту приснилось, – и дергающий простыню домовой, и дерущиеся оборотни. Только лежащие в планшетке золотые монеты говорили об обратном.
Если честно, я не знал, куда себя деть после обеда. В библиотеку идти не хотелось, как и заниматься переездом на новое место жительства. Так что с радостью встретил появление нашего рыжего еврея. Беспокойство Давида лишний раз показало, насколько он заинтересовался нашим совместным бизнес-проектом, хотя он старался скрывать свои истинные чувства. Дава был весел и предложил отметить мое счастливое спасение вечером в кабаке. Глянув на позеленевшее лицо Лехи, я выдвинул встречное предложение вместе пообедать. И, как оказалось, был прав – когда мы уже утолили первый голод, Давид перешел к делу.
– Я успел посетить твоего инженера, – сказал Дава, с которым мы на прошлом банкете успели выпить на брудершафт. – Действительно не совсем пропащий тип, и ты сумел его растормошить. Только наивный до изумления. Пришлось запретить ему что-то делать в железнодорожной мастерской. Так что я снял каретный сарай и договорился с мастером. В мастерской он станет делать отдельные детали, а собирать все это мы будем в сарае. Хват согласился и пообещал уже к вечеру попробовать сделать какой-то усиленный рукав. С железом пока проблемы. Главный инженер явно что-то пронюхал, так что мастеру придется все делать с оглядкой.
Да уж, разошелся мой новый партнер. Вон даже Леха растопырил уши и удивленно пытается понять, о чем это мы говорим. Пришлось делиться информацией и брать с него обещание молчать. Хорошо хоть парень имел совесть и не стал примазываться к общему проекту, хотя поучаствовать ему явно хотелось.
С подбором гостиницы Дава тоже помог, показав парочку вполне достойных. А вот с долгосрочным жильем вышла осечка. Давид смущенно сказал, что на постой меня вряд ли кто-то пустит. Особенно когда узнают о ночном нападении. Народ в Топинске рассудительный и даже пугливый – сказывается жизнь рядом с не самым спокойным местом в империи, хотя, по словам того же Давы, после появления здесь энергетического завода стало намного спокойнее. Точнее, после появления в городе служащих седьмого отделения отдельного жандармского корпуса – спецов по контролю использования энергетических ресурсов, а также деятельности ведунов, ведьмаков и энергетических сущностей. Еще когда читал в библиотеке о корпусе, меня смутило упоминание этих таинственных сущностей. После ночного приключения вопросы отпали сами собой.
В общем, подселять меня к себе никто не захочет. И сдать дом, с которым может случиться все что угодно, тоже. Остается покупка жилья, но с этим вопросом – уже к упомянутому начальником околоточному.
Распрощавшись с Давой, я нанял извозчика и отправился за своими пожитками. Хозяйки дома не было, так что я быстро собрал вещи и двинулся на выход с двумя чемоданами в руках. И все же одна мысль заставила меня задержаться.
– Не знаю, как обращаться правильно, но благодарствую за помощь, добрый хозяин дома, – поклонился я на пороге комнаты.
В углу за комодом что-то зашуршало. Может, мыши?
Не дождавшись более внятной реакции, я покинул гостеприимный дом, по которому еще буду скучать и вспоминать с теплотой.
В рекомендованной Давой гостинице меня встретили вежливо, но без особого восторга – слухи наверняка успели разойтись по городу.
Самый дешевый номер комфортом не впечатлял. Удобства на этаже, серьезно помыться можно только в гостиничной бане. В самой комнатке имелся тазик на специальном стульчике и кувшин с водой. Стол с керосиновой лампой, сетчатая металлическая кровать, нечто среднее между тумбочкой и шкафом – ну вот и весь интерьер. За эту «роскошь» пятьдесят копеек в сутки чистыми, без кормежки. Не так уж много, но все равно душу не греет.
И дело даже не в том, что скромно и накладно, просто уныло и неуютно.
Еще заселяясь, позвонил из холла Лехе и сообщил, где находится гостиница, а когда через полчаса вышел на улицу, заметил сидящего внизу казака. Судя по отсутствию усов, это Демьян. Был он среднего роста, с легкой претензией на полноту и кажущейся медлительностью. При этом я ни на минуту не обманывался – от казака буквально веяло опасностью, и его молчаливость лишь усиливала это ощущение.
Интересно, он тоже оборотень или в их тройке только урядника угораздило? А может, и не угораздило. Может, он родился таким. Вопросы начали наслаиваться друг на друга, и ответы можно было найти только в библиотеке. Точнее, пока лишь этот источник знаний был открыт для меня. Но в библиотеку идти не хотелось, особенно после очного знакомства с папашкой библиотекарши.
Впрочем, есть еще один вариант, не зря же я набивался в гости к Яну Нигульсовичу. Если ничего не путаю, работает он в городской больнице, куда и свозят тела всех ушедших в мир иной вне зависимости от причин этого самого ухода.
Судя по тому что, увидев меня, Демьян отвернулся к окну, в его обязанности входило лишь негласное сопровождение. С другой стороны, спасибо и за это, ведь Дмитрий Иванович мог запереть меня в управе под охраной дежурных городовых где-нибудь в камере.
Со стороны это выглядело наверняка комично – я быстрым шагом иду по улице, а за моей спиной ленивой поступью бредет лошадь со скучающим казаком в седле.
Таким образом мы и добрались до клиники. Вид у медицинского заведения, как и у всего в этом городе, был диковинным для моего взгляда. При этом вполне знакомым по историческим фильмам. По лестнице крыльца с колоннами туда-сюда неспешно ходили женщины и девушки в серых платьях, белых косынках и белых же передниках с красными крестами на груди. По причине похолодания они носили для оперативности наброшенные на плечи шубки и пальто. Порой сестры милосердия помогали гулявшим по парку больным в полосатых толстых халатах поверх серых пижам. Куривший у входа дворник с поклоном указал мне дорогу к кабинету доктора.
Демьян остался у парковых ворот с целью отстраненно понаблюдать за хихикающими сестричками. Делать какие-то попытки пофлиртовать ему явно было лень.
Мне повезло – Ян Нигульсович был свободен и даже в неплохом настроении. Поэтому он согласился провести для меня маленькую экскурсию в морге.
Не скажу, что меня привлекало такое развлечение, но любопытство не давало покоя, как и здравый смысл: чем больше буду знать о врагах, тем целее останусь.
Доктор театрально сдернул простыню, предоставляя мне возможность осмотреть тело моего несостоявшегося убийцы.
Незадача. Я прекрасно помню, как Евсей рвал своими когтями тело ныне покойного, а сейчас на трупе только застарелые шрамы. Единственное выглядевшее свежим ранение – это рана на груди. Выделялась почерневшая зона с узкой щелью в середине, словно туда ребром вошла монета. Еще немаловажный вопрос – куда девалась обычная дробь?