– Я знаю, старик! – взревел Аид, – Я знаю, поэтому и хочу сразиться с ним!
Его призрачное тело разрослось, он навис надо мной, словно одинокая скала, возвышающаяся над степными землями.
– Ну что, человек с оружием, готов сразиться с богом ради спасения любой своей?
– Я для этого и явился сюда, владыка мёртвых! – снова моя бравада не помогла – Аид широко улыбнулся: тьма в районе рта распахнула свои уста, показывая мне адово пекло и сотни мучеников, рвущихся наружу!
Аид закрыл пасть и вытащил из складок своей мантии длинный широкий меч.
Это поистине выглядело устрашающе: Аид, бог тёмного царства мёртвых, стоял передо мной, готовый наказать наглого человека; небеса извергали молнии за его спиной и оплакивали мою скорую погибель, земля под ногами стала твёрдым камнем, не желая принимать в свои объятия смертного! Гея и Уран бросили меня на растерзание своему могучему потомку!
Но нет. Я не собирался умирать тут.
Я закипел гневом, который боги испытывать не могли, потому что это был гнев человека!
Бластер с плазменным ядром и транс мутагенами внутри был нацелен прямиком на бога.
Харон медленно отошёл к зеркалу Реки.
Аид обратил свой страшный взор на меня, взглянул в самый омут моей души, и я не смел, отвести взгляд – смотрел на него, не отрывая глаз, заворожённый и дико взбешённый! Но ум мой оставался ясным, и я чётко ощущал, как включаю заряд бластера, и оружие начинает тихо и мерно гудеть.
Аид же поднял меч над головой и стал наступать на меня. Взгляд мой магнитно вперился в глаза бога, и я не мог отвести его, словно голову зажали железными ручищами и не собирались отпускать…
Бой начался.
Аид подошёл на расстояние удара.
Шаг в сторону, ещё один, а после сразу последовала атака! Я едва успел отвести руку – меч прошил мою куртку насквозь. Выхватив клинок, бог тут же метнулся вправо и нанёс ещё один сокрушительный удар. Я припал к земле и смог сделать ему подножку. Неуклюжие переступания Аида уверили меня, что центр его тяжести расположен слишком высоко над землёй, и сбить бога с ног будет легче лёгкого. Ударив по туманной массе в районе голеней, я вскочил на ноги и отбежал.
Аид не упал хоть и пошатывался несколько мгновений.
Ветер разыгрался, мешая мне, сбивая с ног, раздувая жар пламени, что горел внутри и звался гневом. Ветер дул в лицо, надувал на меня призрачную, чёрную мантию Аида, словно пытаясь скрутить этой тьмой по рукам и ногам.
На лице Аида появилась злая ухмылка. Он был в десяти шагах от меня и, охваченный песчаным вихрем, казался лишь мороком, иллюзией моего воображения. И только стоило мне так подумать, как властитель теней исчез. Растворился в песчаном вихре.
– Сгинул? – подумалось мне.
Прошло несколько секунд…
Я озирался по сторонам, рассчитывая, что Аид внезапно появится за спиной.
– Да нет, бред! Не мог он сгинуть, – я посмотрел на понимающе улыбающегося Харона.
Он крякнул – видимо, сочтя меня за испугавшегося юнца – и покачал головой.
И в тот миг, пока я смотрел на перевозчика душ, где-то слева в опасной близости от меня возник Аид. Я ожидал этого, но всё же его появление было настолько фантастическим и быстрым, что я отскочил и, споткнувшись о камень, упал.
Он, ужасный – тьма и ад в одном сущем – мрачной скалой, навис надо мной, остриё его меча уткнулось мне в кадык, так что я даже боялся сделать лишний вздох.
– Посмотри вокруг, человек, – обратился ко мне Владыка, – Что видишь ты? Всё это сотворено…
Бравадно, но угрюмо начавшаяся речь прервалась мощным выстрелом из бластера. Сгусток транс мутагенной плазмы ударил Аида и отшвырнул на добрый десяток метров.
Теперь уже я подошёл к валявшемуся в грязи богу и навис над ним, наставив дуло оружия прямо меж красных огней глаз.
– Да, это всё сотворено тобой, Аид. Это твой мир…
– Нет, Фредерик, ты не понял, этот мир сотворил Её отец! Своими маниакальными опытами, словно языками гидр, он проник в мир богов, куда смертным дорога закрыта! Вы своими устройствами, поглощающими целые моря, можете сравнять Олимп с землёй! И нет уже поклонения богам, люди больше не верят в богов, так как верили ваши предки! Ушло то время!.. Я почти потерял свой мир… Я утрачиваю с ним связь, будто нити старухи Лахесис рвутся одна за другой!..
– Мой папа был замечательным! Он бы не допустил войны, – нежный голосок в моей голове обиделся, – Вот он меня-то хорошо воспитал. А значит, он хороший человек! Ты мне веришь, Милый?..
Когда ты меня освободишь, то вам уже не нужны будут никакие войны, никакие боги, потому что вы сами станете бессмертными! Веришь мне?
– Верю, – ответил я, не соображая, кому отвечаю Стикси или Аиду.