— Ты весьма смел, хоть и молод, — произнес Манфред. — Но сдается мне, ты пытаешься хитрить со мной. Ты еще не сказал, как тебе удалось открыть затвор.
— Это я покажу вам, — ответил крестьянин, и, взяв в руку один из упавших со свода обломков, он улегся на подъемную дверь и стал бить по вделанной в нее медной пластине, желая таким образом оттянуть время, чтобы беглянка успела добраться до церкви.
Проявленное юношей присутствие духа, а также его прямота и искренность произвели большое впечатление на Манфреда. Он даже ощутил склонность великодушно простить юношу, не повинного ни в каком преступлении. Манфред не был одним из тех свирепых тиранов, которые черпают наслаждение в жестокости, предаваясь ей просто так, безо всякого повода. Обстоятельства его жизни привели к тому, что он очерствел, но от природы он был человечен; и добрые начала в его душе тотчас давали себя знать, когда страсти не затмевали его разума.
В то время как князь пребывал в замешательстве, не зная, как поступить, из отдаленных подземных зал послышался и прокатился эхом неясный гул голосов. Когда шум приблизился, Манфред узнал голоса своих слуг, которых он разослал по всем уголкам замка на поиски Изабеллы.
— Где его светлость? Где князь? — кричали они изо всех сил.
— Я здесь, — ответил Манфред, когда они подошли ближе.
— О, государь! — воскликнул первый из вошедших в залу. — Какое счастье, что мы нашли вас!
— Нашли меня? — крикнул Манфред. — А Изабеллу вы нашли?
— Мы думали, что настигли ее, — ответил слуга, выглядевший насмерть перепуганным, — но, ваша светлость...
— Что? — прогремел Манфред. — Она убежала?
— Жак и я, ваша светлость...
— Да, я и Диего, — прервал этого слугу другой, следом за ним вошедший в залу; он казался еще более потрясенным.
— Говорите по очереди, — приказ Манфред. — Я спрашиваю вас: где Изабелла?
— Мы не знаем, — ответили оба в один голос, — но мы так испуганы, что ничего не соображаем.
— Это я вижу, болваны вы этакие! — сердито сказал князь. — Что же нагнало на вас такой страх?
— О, господин! — промолвил Жак. — Диего узрел нечто такое... Вы, ваша светлость, не поверили бы своим глазам.
— Что еще за нелепости! — вскричал Манфред. — Отвечайте прямо, без обиняков, не то, клянусь небом...
— Так вот, — сказал бедняга слуга, — если вашей светлости угодно меня выслушать, дело было так: Диего и я...
— Да, да, я и Жак... — взволнованно вставил его товарищ.
— Я же запретил вам говорить обоим вместе, — сказал князь. — Отвечай ты, Жак: этот дурак Диего, кажется, еще больше спятил с ума, чем ты. Что случилось?
— Милостивый господин мой, если вам угодно выслушать меня, дело было так: Диего и я, по приказу вашей светлости, отправились искать молодую госпожу, но, опасаясь встретить призрак нашего молодого господина, сына вашей светлости, — упокой, господи, его душу! — поскольку он не получил христианского погребения...
— Глупец! — разъярился Манфред. — Так, значит, только призрак ты и видел?
— О, хуже, много хуже! — воскликнул Диего. — Я предпочел бы увидеть целый десяток призраков во весь рост.
— Никакого терпения не хватит с этими болванами: они сводят меня с ума! Прочь с глаз моих, Диего! А ты, Жак, встряхнись и отвечай: ты в своем уме или бредишь? Обычно ты проявлял некоторое здравомыслие. Или этот дурак, перетрусив, напугал и тебя до смерти? Говори, что такое ему привиделось?
— Сейчас, сейчас скажу, ваша светлость, — отвечал Жак, весь дрожа. — Я как раз и собирался поведать вам, что со времени ужасной гибели нашего молодого господина, — упокой, господи, его невинную душу! — ни один из нас, верных слуг вашей светлости, не осмеливался поодиночке ходить по замку: только по двое. И вот, Диего и я, полагая, что молодая госпожа Изабелла может находиться в галерее, отправились туда, чтобы найти ее и передать ей о желании вашей светлости говорить с нею.
— Ох, безнадежные глупцы! — вскричал Манфред. — А она тем временем скрылась, потому что вы испугались домового. Подумай ты, дурацкая башка: ведь она оставила меня в галерее, и я сам пришел оттуда.
— И все-таки, сдается мне, она еще и сейчас там, — сказал Жак. — Но пусть дьявол меня заберет, если я пойду снова искать ее в этом месте... Бедный Диего! Не думаю, чтобы он мог оправиться от этого...