Люк стал медленно закрываться!
Хосе быстро отреагировал на опасность. Он загнал лезвие кинжала в направляющий паз, и одновременно нажал красную кнопку «СТОП».
Это была уже, хоть и маленькая, но победа в их плане!
Следом за Хосе, открыто стоящим в проёме входного люка и палящим из лазерного пистолета по часовым, заскочил один из телохранителей короля, а за ним, чуть не столкнувшись лбами, вбежали Мигель и король!
Ещё один неанд успел ступить ногой в проём, но тут же упал, сражённый лучом лазера, и лишь бегущий последним, телохранитель, каким-то чудом успел укрыться в люке.
Хосе мгновенно вытащил кинжал из щели, и дверь, уже ничем не удерживаемая, стала плавно закрываться
Но всё же последний, коварный луч, успел сделать отметку на голове Хосе - он отхватил ему половину уха.
* * *
Ждать и разбираться, у кого какие раны не было времени. Необходимо было срочно покинуть шлюзовую камеру, зачистить проходы, и добраться до кабины пилотов.
В этом корабле не было антигравитационного лифта, как у них на Сигмиксе, и пришлось им, скача через две ступеньки, бегом подниматься вверх. Они поднимались с надеждой, что пилот один, что не спряталась где-нибудь за углом многочисленная охрана, и ещё на много чего они надеялись...
И в ту же секунду напоролись на выстрел из кабины пилотов!
Он мог беспрепятственно стрелять в них, а они не могли.
Во-первых, они его не видели, а во-вторых, каждый их выстрел мог попасть в пульт управления, и тогда.... Тогда вся их затея с захватом корабля, превращалась в напрасный риск, в напрасную гибель неандов, и вообще, в бессмыслицу, о которой совсем недавно говорил король.
Пришлось затаиться по обеим сторонам двери.
А пилот притих где-то в кабине, и не было никакой возможности выманить его. А время неумолимо двигалось вперёд, и если охрана или чиновники космодрома уже сообщили на соседний корабль (а Мигель в этом не сомневался совершенно), то взлетев, он расстреляет захваченный ими корабль без всякого вреда для себя.
Ведь они же неподвижная мишень!
И тут раскрылась ещё одна способность неандов - способность жертвовать собой во имя благородной цели - ОСВОБОЖДЕНИЕ НАРОДА ОТ ГНЁТА РАБСТВА!
Один из телохранителей вышел вперёд, и став прямо напротив двери, бросил дубину в сторону спрятавшегося пилота.
Она с силой пушечного ядра должна была впечататься в тело пилота, но пилот не растерялся (у него была отличная реакция), он выстрелом расщепил её на мелкие щепки! Но за те доли секунды, пока он переводил пистолет на неанда и целился, Мигель молниеносно метнул кинжал лезвием вперёд. Бросок был настолько точен, что поразил врага прямо в глаз!
Пилот, в последней судороге жизни, успел всё же нажать на спусковой крючок, и неанд, поражённый прямо в сердце, повалился к ногам Мигеля.
Корабль был захвачен!
Осталось только поднять его в воздух.
Вот здесь и потребовалась смекалка и быстрая реакция, которой обладал Хосе.
Мигель знал это, и не вмешивался в его действия.
А время продолжало бежать нисколько не замедляя свой бег, и с каждой потерянной минутой, даже секундой, даже мгновением, у людей и неандов терялась уверенность в удачном завершении операции.
Хосе очень хорошо разбирался в своём корабле, но это был чужой корабль. И, возможно, даже не возможно, а точно, управление этим кораблём отличалось от управления своим!
Хосе сидел в кресле, из оставшейся половины уха медленно капала кровь, но он, не обращая на неё внимания, оглядывал приборы.
Оставшиеся в живых смельчаки, тяжело переводя дыхание, по совету Мигеля разместившись в перегрузочных креслах, наблюдали за его действиями.
В командирской рубке застыла тревожная тишина.
Сейчас их жизнь находилась в руках этого насмешливого, озорного мальчишки и, только от него зависело, сможет ли он заставить подняться в космос вражеский, с таким трудом захваченный корабль, или нет!
И, они молчали! Они сделали всё, что смогли и, они сидели и молчали!
А время шло!
После долгих, напряжённых минут ожидания, Хосе пошевелился. Руки его быстро замелькали над пультом управления - он включал какие-то рычажки, нажимал какие-то клавиши, и даже пошевелил штурвал.
После всех этих колдовских манипуляций над корабельным молчаливым пультом, он засветился голубоватым светом, а в утробе корабля что-то неожиданно чихнуло, и... он, ожив, задрожал!
Мигель и король перевели сдерживаемое дыхание, а телохранители вздохнули так, что, казалось, из огромных мехов выпустили воздух.