Странный аппарат какое-то время повисел в воздухе, не двигаясь, затем, взметнув вверх тучу пыли, опустился на песок. Роботы, к тому времени уже закончившие свою непонятную работу, полезли внутрь коробки. Дверь закрылась и, затарахтев ещё громче, аппарат улетел обратно, за горизонт.
- Теперь можно пойти посмотреть? - повернулся Мигель к королю.
- Да. Теперь они здесь раньше, чем через полгода, не появятся.
- Тогда пошли.
Не снимая накидок, они спустились к берегу озера.
Смрад, то ли унесённый ветром, то ли разогнанный винтом прилетевшей железной стрекозы, исчез, и дышать стало легче. От воды тянуло свежестью и прохладой.
Привыкший ежедневно принимать очищающий душ, Мигель не смог избавиться от искушения - он не мог уйти, не искупавшись. А к тому же, ему хотелось проверить - не утерял ли он навыков плавания за столько лет нахождения в космосе?
Спросив короля, можно ли здесь купаться и услышав, в ответ - «Да!», он быстро сбросил с себя пропотевшую одежду и нырнул в прохладную, освежающую воду.
За ним, раздеваясь на бегу и подняв тучу брызг, сиганул в воду Хосе. Дурачась в воде, он пел какие-то давно позабытые песни, плескался, нырял, короче - вёл себя, как молодой озорной козлик.
Мигель, наблюдая за ним, в душе смеялся над его проделками, но и сам, нет-нет, да выполнял какой-нибудь «выкрутас».
Неанды плескались у берега или, заходя в глубину по самую шею, стояли, чесали головы и тоже смеялись над проделками Хосе.
Накупавшись до изнеможения, выстирали ставшую за эти дни довольно грязной одежду и, разложив её на берегу стали ждать, когда она высохнет.
После купания в прохладной воде, Мигелю страшно захотелось есть. Разломив лепёшку на несколько частей, он угостил короля и передал часть лепёшки Хосе.
Пожевывая лепёшку и полёживая на тёплом песке, он неожиданно почувствовал подступившую дрёму: веки потяжелели, глаза стали закрываться и, он не заметил, как уснул.
Проснулся под вечер. Потрогал и понюхал одежду. Она высохла и пахла свежестью и чистотой.
Посмотрев на разметавшегося во сне Хосе, Мигель ужаснулся. Тот спал нагишом, подставив всего себя жаркому солнцу. Его тело было красно и уже покрывалось пузырьками солнечных ожогов.
Господи, что же это я его не предупредил?! - выругал себя Мигель, и быстро стал будить родственника.
- Вставай, мальчик мой! Вставай! Ты обгорел на солнце, тебе будет плохо! Господи, что я скажу твоей сестре, если с тобою что-то случится?
Хосе открыв глаза, недоумённо посмотрел на Мигеля.
- Турикук, что с тобой? Почему мне будет плохо?
- Да потому, дорогой, что ты весь обгорел на солнце.
- Подумаешь, делов-то, - легкомысленно ответил Хосе и поднялся.
- Не скажи.
Мигель повернулся к неандам.
- Есть какое-нибудь средство от ожогов?
- Намажь, неслуха, жиром того животного, которого вы ели, и всё пройдёт.
- Хосе, давай я тебя натру жиром.
- Ещё чего! Я что, сам не смогу.
- Хорошо, я только спину намажу. Но ты сначала сполоснись от песка.
Когда Хосе, намазанный жиром и полностью одетый, был готов к дальнейшему походу, остальные ещё раз быстренько сполоснулись, и двинулись дальше...
Мигель совершенно забыл о жемчужных раковинах, но король, приблизившись к нему, напомнил ему о них, подав какую-то, похожую на половинку луны, большую, дурно пахнущую серую ракушку.
- Что это? - посмотрел Мигель на ракушку.
- Жемчужная раковина, а если попросту - жемчужница.
Король раздвинул створки раковины, и Мигель, среди дурно пахнущей, гнилой мякоти, увидел небольшую тусклую горошину. Не поняв, зачем она нужна и как туда попала, Мигель поднял удивлённый взгляд на короля...
- А ты вытащи горошину оттуда и протри.
Решив, что король шутит, Мигель решил подыграть ему. Кое-как, мачете и пальцами выковыряв горошину, он протёр её концом пончо и увидел, как она засветилась тусклым, серебристым светом. Заинтересовавшись, он ещё раз, теперь более тщательно потёр её. На ладони у него оказался блестящий серебристый шарик.
- Кра-си-вый! - залюбовался он им. И, что с ним делают?
Набирают много таких шариков, просверливают в них сквозные дырочки и нанизывают на нить.
- А потом? - вклинился любопытный Хосе.
- Потом надевают на шею в качестве украшения.
- Я себе такое украшение сделаю! - с заблестевшими глазами сказал Хосе.
Мигель положил шарик в заплечную сумку, чтобы, когда вернутся на корабль, показать Марии.
Снедаемый неожиданным любопытством, он попросил короля пояснить, почему же они разбросаны по песку?
- Видишь ли, раковины-жемчужницы вообще-то живут в воде, и сами.... Ну как-бы проще тебе объяснить.... Внутрь раковины попадает песчинка, раковина эту песчинку, как инородное тело, начинает обволакивать густой слизью что ли, и постепенно вырастает горошина, которая с течением времени твердеет.