- В чём дело? - закричал обескураженный командир, - кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит?
- Он, он... победил нашего Бога! Он сильнее нашего Бога! - не поднимаясь с земли, закричали неанды.
Крайне удивлённый, Мигель кое-как начал вникать в смысл происходящего.
- Господин сержант! - хором завопили коленопреклонённые неанды, - отпустите их, не трогайте! Они принесут вам и нам много несчастий, если к ним прикоснуться...
- Да перестаньте стонать! От вашего крика даже в ушах звенит! У меня приказ капитана - доставить смутьянов! А боги они или нет, меня это не касается.
Повернувшись к задержанным, окинул их любопытным взглядом, не преминув издевательски ухмыляясь, спросить:
- Сами сядете господа Боги в геликоптёр, или приказать солдатам помочь вам?
Мигель переглянулся с Хосе и, не произнеся ни слова в ответ, полез в распахнутую дверь летающей машины. Как он её назвал? - вдруг попытался вспомнить слова сержанта Мигель. Кажется... геликоптёр, или нет?
- Хосе, как он назвал «стрекозу»? Геликоптёр?
- Да. Ге-ли-коп-тёр.
Геликоптёр... интересно! Впервые слышу это слово.
Двигатель металлической стрекозы заурчал, лопасти завертелись, и она, взмыв в воздух, понеслась в неизвестном направлении.
Прошло не более часа полёта, и Мигель, наблюдая в иллюминатор за меняющимся ландшафтом, неожиданно увидел мачту, от которой они летели не менее шести часов. Как так? - изумлённо подумал он. Такого не может быть!
И услышал, как словно в унисон его мыслям, Хосе, удивлённо присвистнув, прошептал - «Ну, дела!»
Точно - «Ну, дела!» И увидел, как язвительно-насмешливая улыбка искривила лицо сержанта.
Через двадцать минут приземлились у сгоревшего вертолёта, и Мигель вторично задался вопросом - как можно лететь шесть часов от вышки и возвратиться назад за один час с четвертью?
* * *
Их завели внутрь здания, и повели по длинному коридору, а затем они, по широкой каменой лестнице с перилами из какого-то блестящего металла, поднялись во второй этаж.
Во втором этаже, как и в первом, было несколько закрытых дверей, из-за которых раздавалось постукивание и попискивание - словно там резвилось не меньше десятка огромных серых крыс.
- Заглянуть бы хоть в одну дверь, - прошептал, оглянувшись на Мигеля, Хосе, - судя по звуку, там установлена аппаратура, ии-и, мне так кажется, много!
- Не разговаривать! - раздался окрик сержанта, и он, остановившись у одной из закрытых дверей, постучал.
Услышав - «Войдите!» - он приоткрыл дверь и, заглянув в помещение, доложил кому-то:
- Апу капитан, привёл.
- Давайте их сюда, голубчиков. Посмотрим, что за гуси! - донеслось из-за полуоткрытой двери.
Мигель сразу узнал этот голос - грубый, визгливый. Этот голос, не выбирая выражений, бранил по рации управлявшего под страхом приставленного к нему пистолета, а затем высаженного ими из украденной «стрекозы» пилота. Так он, значит, господин капитан - усмехнулся Мигель. Посмотрим, что это за птица. Но, что не кондор, это точно! Скорее стервятник!
Сержант распахнул дверь шире и, сделав приглашающий жест, приказал:
- Входите!
Помещение было небольшое, но богато обставленное. Вся мебель блестела полировкой и была покрыта инкрустациями на мифологические темы. Ближе к стене, противоположной двери, стоял большой стол, за которым восседал щуплый человечек в униформе, с большим количеством блестящих побрякушек на груди. А за спиной, словно охраняя его от всяческих бед, простёр руки в стороны каменный истукан.
Маленький человечек за столом, придав своему лицу строгое выражение, вперил в остановившихся у стола людей пронзительный взгляд. Это было так смешно и гротескно, что Мигель и Хосе не сдержавшись, рассмеялись.
«Апу капитан» вначале покраснел, как варёный рак, затем, побледнел и, в конце-концов стал зелёным. Из его горла, сдавленного бешенством, визгливо вырвалось - «Молчать!!! Расстреляю! Уничтожу!»
Боясь, что с капитаном может случиться нервный припадок, Мигель прекратил смеяться, и постарался придать своему лицу серьёзное выражение, но это ему едва ли удалось. Лицо нет-нет да искривляла гримаса сдерживаемого смеха.
В помещении установилась зловещая тишина. Этот выродок и, правда, способен на всякие подлости - решил Мигель. Надо быть с ним по осторожнее.
- Вот-вот! - просипел, всё ещё не успокоившийся капитан. Когда в моём присутствии плохо себя ведут, я тоже плохо поступаю. Запомните это!
Наконец лицо капитана приняло почти нормальный оттенок, и он приказал сержанту покинуть помещение. Оставшись одни в кабинете, они долго, с любопытством, рассматривали друг друга.