– Браво, продолжай.
– А сегодня он приехал не ночью и даже не сразу с рассветом. Примчался почти к полудню, кричал, ногами топал, но прибыл с таким опозданием, как будто не особо торопился…
– А может, король только что убит? Ну зашли в спальню, а он зарезан… – Леор поправил плащ и искоса бросил взгляд на окна дворца – ставни на нескольких окнах были приоткрыты, и кто-то, кажется, сквозь щели рассматривал приезжих. – А как нашли, то сразу бросились за нами… Лично Браск примчался…
– И так может быть… – начал Фавер, потом решительно тряхнул головой. – Не может. Даже если кто и хватился бы его величества так рано, то начальник стражи сейчас должен был метаться, землю рыть, искать убийцу и все такое…
– Получается, что убили короля вчера? – спросил Леор.
– Получается, что не позже. И выходит, что нас могли еще ночью вызвать, раз уж так спешат…
– И не вызвали… И, кстати, что происходит, когда умирает монарх? А? Что? Правильно, трубы трубят, флаги, штандарты приспускают, все придворные и слуги одеваются в траур… Ты видел на ком-нибудь траур? И флаги вон полощутся на ветру изо всех сил…
– Но ты же хотел столкнуться с чем-то удивительным?
– С удивительным, а не смердящим, – сказал Леор. – Не нравится мне начало нашего расследования. И куда это, кстати, нас ведет Браск?
Начальник стражи вел их не в королевскую опочивальню. И даже не в обеденный зал и не к себе, в свои личные покои. Вначале они через боковую дверь дворца вошли в кухню – повара с поварятами и служанками шарахнулись в стороны, пропуская начальника стражи и его гостей, – потом подошли к небольшой двери в задней стене. Один из кухонных слуг бросился вперед, распахнул дверь.
Из проема пахнуло холодом и сыростью.
– Ледник, – без удивления в голосе произнес Леор. – Боитесь, что его величество испортится?
– Рот закрой, Лис, – посоветовал Браск.
Другой кухонный слуга зажег от огня в печи факел и передал его начальнику стражи.
– За мной, – приказал Браск и шагнул, пригнувшись, в дверной проем.
Ледник дворцовой кухни был глубоким и очень холодным. Свет факела отражался от заиндевевших каменных стен. Пар, который выдыхали люди, казался розовым.
Браск остановился перед дальней дверью, протянул факел рыцарю, достал из-за пояса здоровенный, в две ладони длиной, ключ, вставил его в замочную скважину и со скрипом провернул.
– Заходим, смотрим, если возникнет желание – можно потрогать, – сказал Браск, толкая дверь.
Желания потрогать не возникло.
Его величество Граск Славный, король Армоны, прозванный также Разумным, Надежным, Беспощадным и Веселым, лежал в лохани. И сразу стало понятно, что не зря тело положили в ледник. Похоже, что его величество умер смертью неприятной и странной.
Больше всего его тело сейчас напоминало студень. Причем студень подтаявший. Было похоже, что король просто потек – размяк и потек, его сгребли в первую подходящую посудину и быстренько отнесли в подвал.
Леор подошел поближе, наклонился, поманил пальцем Фавера:
– Посвети, будь любезен!
– Колдовство, – сказал Фавер, подходя к лохани. – Вот ведь…
– Именно – вот ведь, – кивнул Леор. – А не скажет ли мне уважаемый начальник стражи, когда и как все это произошло с его величеством?
Уважаемый начальник стражи сказал.
Вначале он, правда, предложил закончить осмотр, чтобы побыстрее выбраться из этого холода, а потом, уже в своей комнате, у камина, рассказал о случившемся, налив себе и гостям вина в оловянные бокалы.
Король умер вчера после завтрака.
Завтракал его величество, по обыкновению, около полудня, кушал в большом зале, в присутствии практически всех придворных. Те, естественно, не ели, а наслаждались зрелищем королевской трапезы и ждали, когда его величество насытится и удалится в свои покои, предоставив придворным возможность тоже подкрепиться.
Кушал король хорошо, как и обычно, аппетит у него был просто великолепный, самочувствие – прекрасное, его величество даже рассуждал, сидя за столом, чему посвятить время до обеда – отправиться на охоту или заняться государственными делами, более склоняясь все-таки к охоте.
– Эй! – внезапно воскликнул король удивленно и тронул свою макушку.
Посмотрел на пальцы правой руки и встал с кресла. Волосы – его роскошные темно-каштановые волосы – слиплись в комок и тянулись тонкими нитями за кончиками пальцев.