В ряду постоянных мультгероев, таких, как человечек из фильмов румынского режиссера Иона Попеску-Гопо, венгерский Густав, итальянский сеньор Росси или югославский профессор Бальтазар, ему принадлежит первенство и свое особое место. Если у Гопо его постоянный герой — поэт и исследователь вселенной, задумывающийся над проблемами глобального масштаба: первопричинами бытия и природой вещей, а профессор Бальтазар — своеобразный вариант доброго доктора Айболита для взрослых, мудрого гуманиста-практика, то рисованный Густав и кукольный Прокоук — типичные обыватели; они целиком обращены к повседневной прозе, к житейским делам и событиям.
Само имя героя — "Прокоук" — производное от чешских слов, означающих "прозреть", "открыть глаза" и одновременно "прокоукнуть" — значит всюду лезть, во все совать свой нос. Уже отсюда можно заключить, что К. Земан намекает на характерное для мещанина вездесущее любопытство и, с другой стороны, на собственную, авторскую задачу чему-то научить своего героя и на его примере — зрителей, открыть им глаза на происходящее. Герои Земана не безнадежен и не противопоставлен зрителю как нечто абсолютно ему чуждое и для него далекое — нелепости и ошибки, которые он совершает, сродни тем, что могут совершить многие, и в этом смысл социальной критики и извлекаемого в ее результате нравоучения. Сказавшаяся со всей определенностью антимещанская позиция режиссера в серии фильмов с Прокоуком становится активной и разносторонней.
В движении куклы, в ее внешнем облике явственно ощущается стилизация под комедийные ленты немого кино. Стиль комизма и соломенная шляпа напоминали о Гарольде Ллойде. Пронырливость, любопытствующий взгляд, плешивая голова — были чертами, характерными для карикатурных изображений мещанина, распространенных в то время в чешской печати. Обилие профессий, бесконечные трансформации форм жизнедействия также были намеком на приспособляемость обывателя, ищущего теплого местечка, прочного и удобного положения, и давали возможность показать персонаж в самых различных жизненных ситуациях. Торчащие в стороны усы и макаронообразные ножки удачно подчеркивали комизм фигурки, легко переходящей от неуверенности и подозрительности к предприимчивости и лихорадочной активности.
Простота, скупость в выборе средств, с помощью которых найден этот образ-тип, поистине поразительны. "В данном случае примитивизм всесторонне подчеркивался, был своего рода принципом. И не в последнюю очередь потому, что мне вообще не нравятся дотошно разодетые куклы, — говорил Карел Земан, рассказывая о том, как родилась фигурка Прокоука. — Они, по-моему, недостаточно пластичны, выразительны, одежда мешает стилизации. Вот почему я предпочитал "голого" Прокоука. Кукла у меня была сделана из дерева и бумаги, ее нос, глаза и шляпа выточены на токарном станке".
Первого Прокоука Карел Земан смастерил сам, обскоблив бока фигурки ленточной пилой и обмотав ее ноги и руки изоляционной лентой — так, что получились условно обозначающие одежду полосы. Лента с успехом заменила цветной материал, которого в тот момент в мастерской не оказалось и применение которого было не обязательно, так как первые фильмы с Прокоуком были еще черно-белыми.
Простота строения куклы вполне соответствовала и простоте сюжетов, которые Земан придумывал сам. Это были подлинна авторские фильмы. Режиссер выступал в них не только в роли создателя кукол и сценариста, но и в роли художника-постановщика и кукловода.
Как и ого предшественник в мультипликации, Микки Маус, Прокоук то и дело попадает в "трудные ситуации", которые "нагнетаются" и "разрешаются" с помощью комедийных трюков и гротесковых преувеличений. При этом обыкновенные обиходные предметы ведут себя с не свойственной им странностью, выходят из повиновения и, как в цирковой клоунаде, совершают невероятные сальто. Задуманное Прокоуком все время оборачивается неожиданной для него стороной, что делает героя жертвой непредвиденных обстоятельств. Так, уже в первом фильме Прокоуку, вернувшемуся с подковой домой, никак не удается найти для этого символа счастья достойное место. То он приколачивает ее к стене, но она отваливается и, как хомут, "украшает" его шею. То он прибивает ее к порогу, и дверь не закрывается. Попытки отодрать подкову приводят к тому, что сваливаются книжные полки, и сам Прокоук оказывается погребенным в кургане книг. Характер комических ситуаций сходен с тем, что мы знаем по ранним коротким фильмам Чаплина.