Посреди гостиной кипели страсти и уже не шел, но все еще отчетливо чувствовался смертный бой. Сцепились, естественно, Рон и Драко.
На Роне висели Гарри и Джинни, Драко держали за руки Невилл и Полумна. Оба противника сверлили друг друга горящими ненавистью взглядами и едва не рычали. Ни один, ни второй не слышали увещеваний, вырывались, явно стремясь продолжить начатое, и неизвестно что удерживало их от портовой брани. У Рона стремительно заплывал левый глаз, на скуле Драко алела ссадина.
— Что здесь происходит?! — Гермиона метнулась в центр комнаты, встала между бывшим возлюбленным и новым другом, готовая защищать их обоих от них же самих.
— А ничего! — со злым весельем в голосе выкрикнул Рон. — Твой разлюбезный Малфой на людей кидается! Что и требовалось доказать…
— Заткнись, Уизел! — прорычал Драко, почти стряхнув с себя Полумну. — Лавгуд, пусти! Пусти немедленно! Я ему!..
— Прекратите! — Гермиона повысила голос. — Вы с ума оба сошли! Баллов с факультетов вам не жалко, так хоть друзей пожалейте!
— Нет у меня тут друзей! — закричал Драко, и Гермиона обиделась бы, если бы не расслышала в его голосе истеричных ноток.
— А кто тебе в этом виноват?! — не отступал Рон. — Это еще что, цветочки!..
— Сволочь! — Драко рвался из рук Невилла и Луны, дышал часто и неровно, и, кажется, готов был вот-вот расплакаться. Видеть его в таком состоянии Гермионе было больно. — Гад тупорылый! Он был моим крестным, ты, дебил! Такое ничтожество, как ты, не смеет касаться его имени!
— Да в чем дело?! — теперь кричала и Гермиона.
— В правде! — засмеялся Рон, не оставляя попыток вырваться из дружеско-сестринского захвата. — И все равно, что это кто-то придумал. Все вы, Пожиратели — извращенцы!
Драко рванулся с новой силой и почти преуспел, но Полумна, у которой внезапно освободилась одна рука, сумела ткнуть в него палочкой и выкрикнуть: «Остолбеней!». Гермиона с трудом сообразила, о чем говорит Рон. Взгляд ее упал на валяющийся на полу приметный свиток, и она моментально догадалась, что стало причиной драки. Наверняка чья-то фантазия разродилась очередным «шедевром», и судя по выкрикам Драко, речь в нем шла о Снейпе. Девушка подняла свиток и медленно развернула, готовая, как ей казалось, к любому повороту.
— Грейнджер! — Драко, даже обездвиженный, умудрился дернуться в ее сторону. — Не смей!
Гермиона мазнула по нему рассеянным взглядом и посмотрела на текст. Короткая ментальная команда — и буквы остались просто буквами, ни движущихся копий, ни звука не появилось. Она пробежала глазами текст и почувствовала, как густо и неудержимо краснеет — от шеи до лба.
— Рон, — сдавленным шепотом произнесла Гермиона, поворачиваясь к другу. — Рон… как же ты… вот это… зачем?
— Ты что же, думаешь, это я придумал? — оскалился Рон. — У меня не настолько больное воображение. И что теперь? Это дает ему право кидаться на меня с кулаками, да еще и со спины?! Так объясни ему, что это подло! Тебя он, может быть, послушает. Вы же так прекрасно спелись!
— Рон! Драко меньше всего виноват в том, что мне некуда было поехать на каникулы!
— Во всем он виноват! — заорал Рональд, и только обхвативший друга поперек туловища Гарри удержал его на месте. — Хорек уродский! Все из-за его предков и таких же мразей, как его папаша! Ты что, уже забыла? Его тетка тебя пытала, а ты теперь его защищаешь! У тебя шрамы остались, а ты говоришь, что он не виноват?! Да ты спятила, Герм!
— Рон… — беспомощно прошептала Гермиона, по щекам ее покатились слезы. — Рон! Все закончилось, ты забыл? Сколько можно жить старыми обидами?
— Рон, — наконец подал голос и Гарри, — Гермиона права. Ты из нас единственный, кто не вернулся с войны. Это саморазрушение…
— Замолкни, Гарри! — рявкнул Рон. — Тебя я вообще не понимаю! Тебя, к драклам, чуть не убили, у тебя никого близких не осталось из-за этих, — он мотнул головой в сторону Драко, — а ты тут философию разводишь!
— Рональд, — Джинни осторожно погладила брата по плечу. — Никто из близких Гарри не желал ему вечной войны и вечной ненависти. И тебе мы тоже не желаем этого. Хватит, а?
За спиной Гермионы громко дышал Драко и смущенно сопел Невилл, но звуков борьбы не доносилось, и девушка приблизилась к Рону. Она знала, что он тяжело переживает их расставание, но сейчас увидела еще и отголоски перенесенных испытаний. Ей было жалко его до слез.
— Рон, — она положила руку ему на сердце, и молодой человек немного отстранился. — Рон, — просительно повторила Гермиона.
— Он у тебя уже «Драко», — процедил Рональд, глядя на бывшую девушку со смесью обиды и брезгливости. — Не «Малфой», не «хорек», а «Драко»! Предательница! — выплюнул он ей в лицо.
Тело Гермионы среагировало быстрее, чем она осознала, что делает. Потрясенно ахнула Полумна, вскрикнула Джинни, поперхнулся и раскашлялся Невилл. Рон, которого от неожиданности выпустили из захвата, схватился за нижнюю часть лица, пошатнулся.
— Охренела? — скорее удивленно, чем гневно спросил он, потирая щеку. — Ты мне челюсть свихнула!
Гермиона смотрела на Рональда холодно и отчужденно.
— Я знаю, что обидела тебя, — сухо проговорила она. — Я готова была чувствовать себя виноватой до скончания дней своих. Но больше я этого делать не буду. Никакая обида, Рон, не сто́ит того, чтобы терять себя.
Сбоку от Рона беззвучно выдохнула Джинни, потупил взор Гарри. Гермиона грустно посмотрела на них и отвернулась. В нескольких шагах от нее печально переглядывались Невилл и Полумна. Драко был свободен, но не двигался, лишь потирал переносицу и отводил глаза от побледневшей и застывшей Гермионы.
— Драклы с тобой, Герм, — проворчал Рон, выпрямляясь и продолжая тереть подбородок. — Если дошло до мордобоя, то склеивать уже нечего. Иди к своему… Малфою.
Гермиона нахмурилась. Мысли текли в ее голове вяло, словно пробивались сквозь шум в ушах, сквозь толщу заледеневших эмоций. Она повернулась к Рону, посмотрела на него недоверчиво.
— Какой же ты дурак, Рональд Уизли, — сказала с горечью.
Рон криво усмехнулся и насмешливо глянул на Драко.
— А хук с правой у нее хорош, правда, хорек?
— Я помню, — невнятно проговорил Драко, глядя только на Гермиону. Потом опустил руку и медленно и немножко деревянно двинулся к своей комнате. Рон зашипел и ушел к себе, за ним, бросив на Гермиону несчастный взгляд, убежала Джинни. Невилл с Полумной, постоянно оглядываясь, покинули гостиную Слизерина в самых растрепанных чувствах, и только когда за ними закрылся вход, Гермиона вспомнила, что так и не узнала, зачем они приходили и как Невилл вообще оказался в Хогвартсе. С ней остался только Гарри. Девушка посмотрела на друга полными слез глазами.
— Гарри… — жалобно проговорила она.
Мудрый Гарри обнял подругу и погладил по голове, как маленького ребенка.
— Все наладится, Герм, — прошептал он. — Так или иначе, рано или поздно. Рон всегда был категоричным, ты же знаешь. Что бы ты там не сделала, он перестанет злиться и вы снова будете вместе.
Гермиона замотала головой, всхлипывая.
— Не будем, — прохныкала она. — Теперь уже точно не будем. Рон прав: ничего уже не склеить. Он так изменился! Да и я тоже. Но я очень надеялась, что мы можем сохранить дружбу.
— Сложно, — не стал врать Гарри, — но не безнадежно. Рон остынет и, когда даст себе труд подумать… Черт! Да что между вами случилось?!
— Не могу я тебе этого сказать! — Гермиона продолжала прятать лицо на груди друга и голос ее звучал приглушенно. — Это заденет Рона еще больше. Не хочу давать ему повод ненавидеть меня сильнее, чем сейчас. Не хочу ранить…
— Он тебя не ненавидит.
— Ага, и все мы видели, как сильно он меня не ненавидит!