— На моем месте… — бесцветно произнес он, — там, в Малфой-мэнор… на моем месте ты бы выбрала меня, чужого, враждебного, или свою семью?
— Семью, Драко, — без сомнений ответила Гермиона. — Семью.
— Вот и я… выбрал маму, — на грани слышимости прошептал Драко.
Гермиона вплела пальцы в его волосы, подушечками помассировала кожу. Драко всхлипнул, его плечи задрожали. Он обхватил Гермиону за талию, уткнулся лицом ей в живот. Она обняла его смелее, крепче, и все то время, пока он давился слезами, продолжала гладить его по голове. Не утешала, не говорила успокаивающих слов, но Драко становилось легче от ее ласковых, почти материнских прикосновений.
Прошло много времени, прежде чем Гермиона наклонилась и тихо сказала:
— Я с тобой, Драко. Я с тобой.
Драко всхлипнул в последний раз и сильнее стиснул Гермиону.
В камине оседал пепел пергамента с магфиком, в котором Северус Снейп насиловал Драко Малфоя.
========== 7. Разведка боем ==========
Гарри обещание свое выполнил, причем весьма оперативно. Уже на следующее утро все желающие почитать свежий магфик вместо пикантного рассказа получали объявление следующего содержания:
«Уважаемые коллеги! Давайте уважать друг друга и быть корректными! Что бы ни подсказывала Вам богатая фантазия, использовать в своем творчестве имена и образы погибших друзей и даже врагов нетактично по отношению к ним. Война закончилась, а вместе с ней должна уйти и ненависть. Давайте мыслить позитивно!
Если Вы хотите и дальше использовать ВСеть как креативную площадку, прислушайтесь к этому предупреждению. В противном случае админы будут вынуждены зарубить хорошую идею на корню. Уж прастити;)
Ваш админ»
Хогвартс возмутился, но поделать ничего не смог. Пришлось юным авторам с бурлящими гормонами обращать свое внимание на другие темы и других героев. С одной стороны, исчезли непристойные рассказы со Снейпом, Темным Лордом и всеми, кого уже не было в живых. С другой же…
Гермиона распахнула дверь в комнату Драко и потрясла смятым в кулаке свитком. Малфой поднял голову от книги, выгнул бровь.
— Поздравляю вас, мистер Грейнджер! — воскликнула девушка, со стуком захлопывая за собой дверь. Запирающее заклинание с ее палочки сорвалось искристой молнией.
— Ка-а-ак ты меня назвала?!
— Как слышал!
— Это что-то новенькое, — с кривой ухмылкой оценил Драко.
Гермиона дошла до кресла и рухнула в него со страдальческим видом.
— И это не предел! — проворчала девушка. — Помимо того, что на этой неделе я уже побывала миссис Поттер, миссис Уизли и миссис Малфой, теперь пошло новое поветрие: тебя меняют местами с Гарри, меня — с тобой. Короче, всех со всеми.
— Это как? — Драко безуспешно пытался вчитаться в новый параграф в книге, но Гермиона его знатно отвлекала.
— Проще не придумаешь! Вот, например… — она развернула свиток, — надменная и холодная мисс Малфой… мисс Гермиона Малфой, чтоб ты понимал, приезжает учиться в Хогвартс и знакомится с ботаном Драко Грейнджером…
Драко хихикнул, мысленно примерив на себя серьезное выражение, которое отличало мордаху Гермионы на первых курсах.
— Или во-о-от, — продолжала Гермиона, ведя пальчиком по списку новых магфиков, — Драко Поттер и Гарри Малфой… Мерлин, они бы хоть имена меняли, честное слово! Как будто кроме нас нет достойных и интересных людей!
— Зато хоть без постоянного траха, — пробормотал Драко, возвращаясь к чтению.
— Ха!
Молодой человек захлопнул книгу и повернулся к гостье. В ответ на вопрос в его глазах она только возвела взор к потолку и помахала пергаментом.
— Во всех возможных комбинациях и позициях! — разбила Гермиона надежды Драко на целомудрие соучеников. — И скажи еще, что ты сам этого не читаешь!
— Делать мне больше нечего, — пробормотал юноша, отворачиваясь к столу. Не признаваться же ему было, что вот буквально вчера вечером он одним глазком заглянул в обновления и не без интереса пронаблюдал оч-чень горячу сцену со своим участием. Своим — и мисс Гермионы Грейнджер, которой безвестный автор в кои-то веки придал нормальный облик и не наградил гипертрофированными прелестями. Настолько не без интереса, что по окончании магфика Драко пришлось выбраться во двор и хорошенько там померзнуть, чтобы спокойно уснуть. Но и после возвращения в комнату сон к нему не шел: стоило закрыть глаза, и перед мысленным взором возникала Гермиона в его рубашке на голое тело, с ярким румянцем на щеках, который ее невероятно красил, и совершенно кошачьим взглядом. — Ты-то сама зачем во все это лезешь?
— Я хочу знать, что обо мне сочиняют! Кто бы мог подумать, что наши студенты видят меня настолько развратной и легкодоступной!
— Это популярность, Грейн. Смирись.
Гермиона фыркнула и уставилась в камин. Ее и в самом деле задевало, что для любовных приключений на страницах ВСети ученики Хогвартса выбрали именно ее. Как будто не было других тем, не было семи долгих лет противостояния с Волдемортом, не было этого ужасного последнего года, когда погибло столько друзей! Как будто нельзя было придумать просто несуществующих людей и их проводить через перипетии любовной горячки и сложных отношений!
Она бы ни за что не призналась не только Драко, но и самым близким друзьям, что некоторые магфики задевали в ее душе и некие струнки, о которых раньше она не находила времени подумать. Что несколько остроумных и искрометных работ заставили ее нервно ерзать на стуле, а щеки ее — пылать, когда она смотрела на мини-копии себя и Драко, и вовсе не от стыда. И что сны ее после такого чтива были… м-м-м… нескромными.
— Надо перенаправить творческий потенциал в другое русло, — негромко сказала Гермиона, глядя в огонь.
Драко потер переносицу и тоже посмотрел в камин.
— Мысль неплоха. Как?
Гермиона помолчала, обдумывая тактику, побарабанила пальчиками по подлокотнику. Драко проследил за этим движением — как раз во вчерашнем магфике эти тонкие длинные пальчики вплетались ему в волосы и заставляли запрокидывать голову — и незаметно ослабил воротничок на рубашке.
— У тебя зельеварение когда, — Гермиона подперла щеку кулачком и помотала ступней из стороны в сторону, — сегодня?
— Ну.
— Ну так попроси дополнительное занятие! Я приду часам к шести, когда все разбредутся по своим делам. Будем варить оборотное зелье.
Она встала и направилась к выходу. У двери девушка обернулась и угрожающе помахала свитком. Глаза ее горели решимостью.
— Если не можешь подавить бунт, надо его возглавить! — провозгласила она и вышла.
Драко проводил ее задумчивым взглядом, дождался щелчка в замке и скосил губы в ухмылке.
— Ведьма, — вполголоса восхитился он.
План Гермионы был прост, гениален — и поэтому мог сработать. Всего-навсего и надо было, что проникнуть в логово сочинителей магфиков, прикинуться своими и подкинуть юным талантам несколько новых, куда более интересных тем для их творчества. Например, пусть переосмыслят сказки барда Бидля, или разберут взаимоотношения Мерлина с его подопечным королем и его сестрой — в конце концов, это достаточно отнесено во времени от настоящего, — заодно историю магии повторят. Драко признал задумку Гермионы годной и внес свое предложение: надо бы подкинуть авторятам идею о правдоподобии действий в магфиках. А то ведь временами на поверхности свитков творилась такая магическая вакханалия, что, случись она в реальном мире, фигушки бы кто выжил.
Заявиться в Большой зал, где кучками по интересам собирались юные таланты, ни Гермиона, ни Драко не могли. Но и перекладывать эту миссию на чужие плечи было неразумно: кто угодно из друзей мог оказаться активным сочинителем, и тогда любые усилия пошли бы драклу под хвост. Поэтому Гермиона придумала принять облик тех маграйтеров, о ком достоверно знала, что они пишут. Жертвой Гермионы выбрали Ромильду, в прототипы для Драко достался пятикурсник с Когтеврана Джим Корнеги. Каким образом Гермионе удалось за полдня раздобыть по волоску от каждого из них, Драко не знал, но оборотное зелье у молодых людей получилось отменное.