- Вот это поворот! - Дыбаль уронил сигару.
- Засада, - улыбнулся Айдем.
- Сейчас парень начнёт выкатывать пожелания, включая счёт за проживание на десять тысяч евродолларов, за пользование мини баром, - кивнул Маклифф, и начал загибать пальцы, - за услуги массажисток, за медпункт, за прачечную. Мы можем отказаться платить, но ночью нас зарежут, или яда в еду добавят.
- Ты большой и сильный, неужели ты уйдёшь вместе со своими друзьями, и унесёшь с собой свою мощь, заключённую в твоём семени? - продолжил индеец.
Дыбаль сдерживал улыбку, наблюдая, как Уайтгауз хлопает глазами, раздумывая, как прекратить разговор.
- А скажи, Саурно, что за сила обитает в Ущелье камней? - наконец заговорил Уайтгауз на другую тему.
Айдем покачал головой:
- Ты его не свернёшь. Я в курсе проблем местной евгеники и генетических проблем. Наслушался в пустыне. Он хочет, чтобы ты женился на его дочери. Если мы хотим залезть в ущелье, нам просто необходим этот дядька как проводник. Мне кажется, ты должен жениться.
- Жениться?
- Мы никому не скажем.
- Что ты знаешь про ущелье? - Уайтгауз зло взглянул на Айдема, - это серъёзно?
- Мы, как офицеры, обязаны провести разведку. Маклифф и Дыбаль, будучи штатскими, могут отказаться, но для нас это воинский долг, - ответил Айдем, - но жениться тебе нужно.
- Я женат на Дороти, и у меня двое сыновей, - воскликнул Уайтгауз, - Дороти -это мой путеводный маяк. Пока она в моём сердце, я не умру.
- От тебя не убудет. Станешь на недельку мужем красотки, а мы никому не скажем, - лицо Айдема сделалось серьёзным, - это приказ, лейтенант.
- Никому ничего не скажем, - кивнул Маклифф.
- Хуанакава, - позвал свою дочь индеец, и она появилась из-за ширмы.
Юная девушка была обнажённой, если не считать нескольких ниток крупных бус на её шее и талии. В руках она держала венок из цветов. Саурно перечислил достоинства дочери, упомянул умение готовить, делать одежду, ухаживать за ранами, ублажать, развлекать танцами и пением. Редко встречающиеся у индейцев светлые волосы и серые глаза, являлись, по его мнению, признаком милости юогов. Потом Саурно принялся хлопать в ладоши, обозначая ритм. Появилась Юана и выключила телевизор. Понсио тоже начал бить в ладоши. Из-за ширмы появились Мануэла и Чабела с бубнами и маракасами. Саурно извлёк из складок одежды многоствольную керамическую флейту. Раздалась незамысловатая мелодия, ударили бубны, зашуршали маракасы. Хуанакава двинулась по кругу, поворачиваясь к гостям то одним боком, то другим.
Они была хороша так, как хороши и красивы юные создания южных стран. Саурно передал флейту Понсио, а сам продолжил рассказывать о том, как плохо без сильных мужчин, какие у него замечательные дочери.
- Пойдём, большой человек, я соединю ваши руки, и начнём веселье! - сказал Саурно.
- У меня дома жена, двое сыновей, - прижав ладонь к груди, ответил Уайтгауз, - они ждут меня.
- Ро, ты устроишь нам неприятности, - сказал Дыбаль отказавшись переводить ответ товарища, - подумай хорошенько.
Кичако, без перевода поняв, что жених отказывается, хитро улыбнулся:
- Никто не сможет задержать Большого человека. Жалко. Но тебе не обязательно оставаться совсем. Но пара ночей в гамаках Мануэлы, Чабелы и Хуанакавы, это ведь тебе не будет в тягость? Не такая уж большая плата за спасение, кров и пищу.
Дыбаль заметил, что у Уайтгауза каменеет от возмущения лицо. Понимая, что индеец вторгается в область свободы личности, он начал искать компромисс:
- Саурно, у Рональда есть товарищи. Почему мы не годимся для твоих дочерей? Айдем почти холостой! Маклифф в разводе. Я тоже.
- Кичако маленький, но гордый народ. Если моя мать Урсула сказала, что нужен Большой человек, то нужен Большой человек. Кичако не кладут своих женщин под кого попало. Этот ваш рыжебородый - совсем неказистый. Дик, хоть и друг, но старый, а ты тщедушный.
- Ах, это Урсула сказала.
- Старая ведьма, - прошептал Уайтгауз.
- Комедия, - почесал голову Айдем, глядя, как Маклифф задыхается от возмущения.
- Всё, сватовство прерывается, - Маклифф сделал пару глотков текилы, заел их таблеткой, поднялся на ноги и вышел.
Айдем и Уайтгауз, смеясь, последовали за ним.
- Предлагаю обсудить женитьбу завтра, а сейчас отправиться к Агилару и посодействовать приготовлению поросёнка, - сказал Дыбаль, обнимая за талию Чабелу.
Саурно пришлось согласиться. Они двинулись к дому Агилара. По пути к ним присоединялись жители деревни, и процессия приобрела вид карнавала. Понсио принёс гитару. Айдем разразился песней "Michelle" рок-группы "The Beatles". Потом он принялся горланить "I am a Yankee Doodle Dandy", а Дыбаль исполнил свою собственную песню:
На Каймановы острова
Уношусь я в мечтах своих,
Ты живёшь где-то там одна,
В милом домике для двоих...
Понсио мучил флейту, женщины стучали в бубны, несколько индейцев стучали в барабаны. Пение, крики слились в сплошной шум. Над деревней стали влетать птицы, забегали куры, захрюкали свиньи, залаяли собаки. В дополнении Агилар сообщил, что в честь победы над матильонес, вечером затеяны петушиные бои с призами. Маклифф с трудом дошёл до дома Агилара и тут же крепко уснул, уткнувшись лбом в стену. На его лице застыла блаженная улыбка. Уайтгауз улёгся в гамак в углу и тоже уснул.
- Пусть отдыхают, - закрыл их от гостей своим телом Агилар, - а мы будем веселиться. Понсио, пива!
Вечер быстро погасил Солнце, были зажжены глиняные светильники, и всё наполнилось мистической пляской теней.
Глава 12
ПОХОД ЧЕРЕЗ СЕЛЬВУ
Бывший командир германской военной космической станции "Der Rhein", полковник военно-космических сил Германии Манфред Дитрих фон Конрад, медленно шёл по мягкой, как губка, влажной почве тропического леса, в дурно пахнущих дебрях, перешагивая через поваленные деревья, раздвигая вьюны и лианы, иногда подолгу прорубаясь сквозь заросли шипастых кустов, среди гомона многочисленных птиц, жужжания насекомых и криков разномастных обезьян. Земля кишела змеями, лягушками, червями, жуками. Полковник был, как мул, навьючен рюкзаком с едой, водой, патронами. Держа автоматическую винтовку М-16 в одной руке и мачете в другой, с лицом со старыми шрамами, похожий на седого актёра из фильмов про гангстеров, он шёл след в след за индейцем Санто, и продолжал критику плана:
- Кто объяснит, как может снабжаться эта арабская база в горах, в глуши, на краю пустыни? Все операции, все ресурсы исламистов находятся сейчас в Евразии. Они и там еле-еле держатся против Евроазиатского и Североамериканского союза. Уже подростков и женщин ставят под ружьё и к станку. Почему никто не видел здесь патрулей наружной охраны, шахты систем вентиляции? Почему никто не засёк электромагнитного и теплового излучения. Где отходы, мусор? Может быть, они снабжаются по воздуху? Но тогда должна быть взлётная полоса, вертолётная площадка. А сами самолёты? Они невидимки? Кто обладает в мире технологиями невидимости? Где логика? Центр секретных научных разработок всегда прячут на своей территории, а не на другом континенте. А если это база военная, то почему она так далеко от театра военных действий? Конечно, сейчас ракеты летают со скоростью 5 махов, но у противника для принятия мер всё равно остаётся время для противодействия. Чем ближе место пуска ракеты к цели, тем лучше. Но если это база принадлежит не южноамериканцам и не арабам, то кто убивает индейцев? Что это за камни с глубины в сто километров?
- А я что говорю? - буркнул идущий следом Джон Маклифф. Он был весь мокрый от пота, покрыт лесным сором, и уже час слушал речь немца. Злился, понимая, что аргументы фон Конрада сильны, и затея с походом по джунглям, где за секунду ядовитая змея может превратить здорового человека в существо, обречённое на смерть в мучениях, а противопехотная мина матильонес может оторвать ступню, является авантюрой.