Понятен тот интерес, с которым художники-фантасты откликаются на принципиально новый круг проблем и вопросов, поставленных ныне развитием космонавтики. Воображение художника Е. Букреева переносит нас к мирам загадочным и далеким.
Еще древние мыслители Эллады пытались представить истинные масштабы вселенной. Фалес Милетский считал, что звезды - это иные миры, а его ученик Анаксимандр утверждал, что число этих миров бесконечно: одни из них рождаются, другие умирают.
Так он объяснял и вспышки сверхновых. По Анаксимандру, Земля имеет цилиндрическую форму и размером своим не превосходит Солнце. Лишь Пифагор сделал следующий шаг: Земля шарообразна, учил этот выдающийся мыслитель. Ксенофан из Колофона, насмехаясь над человекоподобными богами, отрицал обитаемость Луны. Два тысячелетия спустя появились первые научно-фантастические романы, опровергавшие учение Ксенофана о Луне. Один из друзей Александра Македонского не уставал говорить величайшему полководцу древности о том, что им завоеван лишь один из многих миров.
Много раньше древние арии создали монументальнейший памятник письменности - “Веды”. В “Космогоническом гимне” Ригведы словно предугадана бесконечность мира во времени и пространстве, там же впервые, по-видимому, в поэтической форме высказана мысль о нерукотворности мира, о непричастности богов к его сотворению, о возникновении и развитии вселенной из “космического яйца”. И в этом древнем тезисе нетрудно увидеть странное напоминание о взрывоподобном развитии метагалактики (взрыв, конечно, замедлен, растянут во времени). Недаром как будто слово “Веды” того же корня, что и русское слово “ведать”.
Эллин Аристарх из Самоса пришел к выводу, что Солнце, а не Земля является центром вселенной. Все планеты, включая Землю, вращаются вокруг Солнца, причем орбиты их круговые.
Аристарх учил: Солнце в 300 раз больше Земли, оно примерно в 20 раз дальше от нас, чем Луна. Смелое учение Аристарха было вскоре предано забвению, а сам он осужден как нечестивец, осмелившийся лишить Землю ее центрального места среди иных небесных тел.
На целых 14 столетий - от Птолемея, автора гипотезы “небесных сфер”, до Коперника - развитие астрономии как науки фактически остановилось вплоть до эпохи Возрождения. Датский астроном Тихо Браге наблюдал, как идеальные прозрачные сферы, на которых якобы “крепились” небесные тела, не оказывали никакого сопротивления кометам. Кометы пронзали эти сферы, словно их вовсе не было. Коперник, Галилей, Кеплер, Бруно, Ньютон… Имена величайших ученых связаны с эволюцией наших взглядов и представлений о мироздании. Этапы эволюции в естествознании, в частности в астрономии, хорошо известны.
Но даже современным приборам не под силу обнаружить те самые обитаемые миры, о которых мечтали поколения мыслителей и ученых. Планеты земного типа, увы, не поддаются непосредственному наблюдению. Лишь о наличии крупных спутников звезд можно судить по косвенным признакам.
Вот почему воображение художника, пожалуй, единственное средство воочию увидеть “микроструктуру” космоса. Г. Тищенко в своих работах очерчивает контуры сооружений, которые нетрудно отнести в будущее столетие. Спутники, космические станции, научные базы на планетах - так, вероятно, будут развиваться события, об этом свидетельствуют первые звездные старты человека-творца, человека-исследователя.
“Сначала неизбежно идут мысль, фантазия, сказка. За ними шествует научный расчет. И уже в конце концов исполнение венчает мысль. Мои работы о космических путешествиях относятся к средней фазе творчества”, - писал К. Циолковский.
Благотворное влияние научной фантастики особенно сказывается в наше время. Писатели и художники доступными им средствами подготавливают ту “среднюю фазу творчества”, о которой говорил К. Циолковский. Основоположник космонавтики испытал это влияние на себе. В своей работе “Исследование мировых пространств реактивными приборами” он писал: “Стремление к космическим путешествиям заложено во мне известным фантазером Ж. Верном. Он пробудил работу мозга в этом направлении. Явились желания. За желаниями возникла деятельность ума. Конечно, она ни к чему бы не повела, если бы не встретила помощь со стороны науки”.
До конца дней своих К. Циолковский мечтал о будущем. Да, человечество не останется вечно на Земле. Пройдут годы, и оно “завоюет себе все околосолнечное пространство”.
И это будет лишь началом великих звездных путешествий.
Сейчас вряд ли кому-нибудь покажется странным, что изучение сверхновых квазаров и других объектов вселенной связано с практическими нуждами человека. Не исключено, что многие исследования “на кончике пера” и у границ видимого мира когда-нибудь помогут понять природу тяготения, узнать еще больше о свойствах нейтрино, кварков, проложить новые дороги к познанию микромира.
Можно ли представить себе человечество, прошедшее через головокружительные дали времени? Каким будет оно, каково будет его могущество? Займется ли оно перестройкой планеты, солнечной системы? В какие неведомые дали проникнет человек в поисках ответов на бесконечные вопросы?
…Мечта о будущем - это тоже одно из направлений поиска.
Художники нащупывают как бы зыбкие мостки в грядущее, чтобы передать затем в образах главные его черты. Многих волнует вопрос об истоках жизни, о странном и, как кажется иногда, неповторимом феномене - ведь ни на одной из планет не найдены пока решающие доказательства в пользу “космической флоры и фауны”.
Еще в 1932 году Ч. Липман в статье, изданной Американским музеем естественной истории, описал серию опытов по обнаружению внеземной жизни в осколках метеоритов. В колбах с распыленными обломками “небесных камней” размножались кокки, палочки и целые цепочки мельчайших существ. Ч. Липман предвидел возражение своих оппонентов, основанное на уверенности, что высокая температура убивает всякие следы живого при прохождении метеорита сквозь плотные слои атмосферы. Но исследователь предполагал, что тепло захватывает лишь внешнюю оболочку космического гостя глубиной примерно в сантиметр или чуть более. Ему был хорошо известен случай, происшедший в штате Висконсин: в жаркий июльский день там упал метеорит, вскоре после падения покрывшийся инеем. Осколок небесного камня хранил в себе немалой запас холода космических бездн: он-то и согнал жар с его поверхности.
“Каменные метеориты приносят откуда-то из космического пространства некоторое количество живых бактерии, вероятно, в спорах”, - писал Липман. Публикация ученого сопровождалась настоящей газетной шумихой. Но большинство ученых хранили молчание, а некоторые негодовали. В следующем выпуске издания музея появилась статья М. Фаррелла, в которой автор говорил буквально следующее: “Газетные публикации не могут быть приняты серьезными исследователями за правду, особенно когда результаты Липмана не получают подтверждения в их лабораториях”. И далее: “Экскурс Липмана в область жизни вне земного шара должен рассматриваться как полет фантазии через космическое пространство”. - Кто знает, сколько времени потребуется еще, чтобы воочию убедиться в обитаемости звездных миров?
Не дожидаясь достоверных ответов на этот волнующий вопрос, ХУДОЖНИКИ пытаются представить себе далекие планеты.
Картина художника-фантаста Г. Курнпна “Планета фосфорических деревьев” переносит нас совсем в иной мир. Спиралевидные ветви вместо листьев, самосветящиеся формы, причудливые лианы… Это планета горячих бурь, ураганов, плотных облаков, яркого солнца в ее небе - в заоблачной выси.
Красочно изобразил далекие миры, их сказочный облик известный живописец К. Кастальский-Бороздин. Его полотна “Голубое диво” и “Планета весны” - гимн жизни и одновременно философское раскрытие ее сути.
“Свое лицо, свой собственный образ природы Кирилл Кастальский-Бороздин сохраняет на протяжении десятилетий. Его произведения нашли место в крупнейших музеях нашей страны. Они неизменно приносят зрителю радость открытия, радость познания поэтического мира”, - пишет об этом интересном художнике действительный член Академии художеств СССР лауреат Государственной премии М. Алпатов.
Научно-фантастическая живопись привлекает внимание и художников и ученых. Достаточно вспомнить, что для профессора, доктора технических наук Г. Покровского живопись - своеобразный рабочий инструмент, помогающий ему увидеть многие из его проектов и замыслов как бы воплощенными в жизнь…