ФАНТАСТИКА
1991
ПОВЕСТИ И РАССКАЗЫ
Валерий Лисин
Абсолютная полиция
В кабинет мелким бесом ввинтился некто обычный, серый, будничный. Но фразы, сказанные им, сразу выворачивали наизнанку болевую проблему, и мэр внимательно, как человек, привыкший к исследовательской работе, оглядел лицо вошедшего.
И оказалось, что оно несколько не соответствует будничности общего вида человека. Высокий лоб, серые, очень живые, вспыхивающие в какие-то мгновения внутренней работы глаза, чистая, свежая, за исключением небольших припухлых мешковитостей под глазами, кожа лица. И запах дорогой французской туалетной воды. Вроде бы все было на месте и заслуживало доверия, но чего-то не хватало…
А сказанное звучало примерно так, во всяком случае, в изложении мэра: «Мэр! Моя фамилия Прайс! Я готов помочь вам искоренить преступность. Вы представляете, в вашем городе не останется ни одного человека с преступным мышлением!» Он выразился именно так — «…ни одного человека с преступным мышлением!» — мэр это проверил, прослушав запись беседы через несколько дней. И чего тогда не хватало, мэр понял также при прослушивании записи — Прайс не улыбался. У него было приветливое лицо, готовое к улыбке, но самой улыбки, дежурной улыбки, помогающей вести беседу, не было. И поэтому разговор пошел тяжело и даже немного неровно.
— Вы, отдаете себе отчет в том, что вы говорите? — наступательно начал мэр.
— Если вы, даже не выслушав существа предложений, начинаете обвинять меня в идиотизме, я могу отвезти свои предложения в город, который имеет по преступности менее «почетное» место в стране! — ответил Прайс, и счет в его пользу стал так велик, что мэр улыбнулся. Он почувствовал, что любое неосторожное слово может вызвать уход Прайса. И в кабинете повисло молчание.
— Что же вы хотите? — решился наконец мэр.
— Давайте четко формулировать свои мысли, — сказал Прайс. — Хотим мы с вами одного и…
— Вы хотите предложить какие-нибудь дешевые социологические исследования? — перебил его мэр.
— Что вы! — искренне удивился Прайс. — Это будет довольно дорого. — И он состроил на лице гримасу смущения. Гримаса была деланная, тщательно отрепетированная, и выражение глаз ясно говорило, что он знает об этой нарочитости и видит, что об этом знает также и собеседник.
Теперь стало легче. Намного легче. Потому что если речь пошла о деньгах, значит, в разговоре участвуют деловые люди, а не фанатики, чьи претензии стоят очень дешево и иногда приносят пользу, и не мыслители, чьи идеи осуществляются очень дорого и ничего хорошего не приносят.
— Сколько же вы хотите? — вздохнул мэр.
— Вас интересует мое вознаграждение или стоимость всего проекта? — На лице Прайса появилась гримаса иронии.
Прайс назвал цену, и она показалась мэру приемлемой, если учесть, что преступность в городе поднималась все выше и выше, и казалось, что кошмар пулеметной стрельбы никогда не остановится.
— Хорошо! — сказал мэр. — Это недешевое удовольствие, но нас устраивает! Теперь, пожалуйста, осветите, в общих чертах, не вдаваясь в подробности, другую сторону медали — техническую.
— Техническое решение лежит в пределах нашей технологии… Я не говорю, что это просто. Отнюдь! Это дорого и сложно, но это не проблема, если финансирование… Мы уберем всех преступников. Но есть еще две проблемы. Правовая и этическая! — повторил Прайс. И глаза его неожиданно заблестели, как у обычного фанатика.
Мэру стало не по себе, и чтобы скрыть это, он добродушно хмыкнул и махнул рукой:
— Валяйте!
В изложении Прайса действительно все выглядело осуществимо.
Биокиберы — дорого, но уже существуют. Дополнительная защита для них — осуществима. Модернизация киберов, предлагаемая Прайсом и необходимая для определения людей с преступным мышлением приставка также не были сверхзадачей.
Техника бесследного убийства разрабатывалась столетиями. Инфаркты, инсульты, да что об этом говорить… И, по мнению Прайса, остановка была только за правом киберов, юридически и этически обоснованным, правом, как выразился Прайс, «…на ликвидацию лиц с преступным мышлением»…
— Ну что ж, — сказал мэр, — и такая точка зрения имеет право на существование. Подготовьте, пожалуйста, все необходимые материалы, расчеты, эскизы, справки. Если можно, уточните смету расходов. И мы проведем заседание муниципального Совета. Как вы понимаете, я один не вправе принимать законодательные акты. И хоть Большой город получил юридическую автономию, проблемы, возникающие в связи с вашим предложением, очень серьезны. Сколько времени вам понадобится?
— Две-три недели, — раздумчиво протянул Прайс.
— Накинем сюда две недели на зондаж и некоторую подготовку отцов города, — мэр заглянул в календарь. — Этот день вас устроит? — Он нацелился ручкой на 20 сентября, и в глазах Прайса появился свет.
— Этот день посылает мне Бог! Это день моего рождения!
— Вот и хорошо! Значит, встречаемся в 11.00 в зале заседаний. И оставьте, пожалуйста, ваши координаты, если вдруг потребуются какие-нибудь данные по проекту.
— Да, конечно, вот карточка отеля.
Это был вполне респектабельный отель для не очень богатых провинциалов с пуританскими взглядами. На карточке было предусмотрительно записано: Адам Дж. Прайс, № 314.
— Телефона в номере нет?
— Извините, я его не знаю. Могу дать радиотелефон в моей машине. — И Прайс дописал номер.
— Хорошо, — мэр поднялся и вытянул руку в сторону двери. — Я вас немного провожу.
Прайс пошел по ковру.
Мэр начал зондаж тех членов Совета, которые, как ему казалось, имели точки соприкосновения с мафией; он получил неожиданную поддержку.
— Очень уж они распоясались! — заявил Леон М. Блюм.
— Хотелось бы, чтоб ночи были более тихими, — сказал В.-Т. Спрэй.
— Это удобный повод нанести удар конкурентам! — высказался Э. А. Чирутта, который был связан с младомафией. — И они этим воспользуются! Впрочем, — он испытующе посмотрел на мэра, — пусть они перебьют друг друга!
— Да! — сказал мэр. — Пусть…
Рядовые члены Совета приняли предложение кто с восторгом, кто со скептицизмом.
У самого мэра копошился в душе червячок сомнения, и он грыз, грыз, грыз — до тех пор, пока мэр не решился побеседовать со своим бывшим преподавателем права. Седовласый профессор, вельможа по внешнему виду, но удивительно демократичный и коммуникабельный человек, принял мэра в своем кабинете с искренней заинтересованностью. А когда мэр рассказал о проекте Прайса, заинтересованность его достигла апогея.
Он метался по кабинету, размахивал руками и, внезапно хватая необходимую книгу и с маху точно найдя необходимые строки, тыкал их мэру в глаза:
— Вот! — кричал он — Еще в Древнем Риме!.. То же было, в Византии!
В кабинете слегка запахло пылью, и мэр подумал, что книги — это книги, а пыль — это пыль, и никуда от нее не денешься, если любишь книги и живешь с открытыми окнами. И никакие самые тщательные уборки… Да и в самом запахе пыли, которая садится на старые книги, что-то есть, без чего грустно в современных компьютерных читальных залах.
Мэру довелось быть в таком зале только один раз — при открытии первого информационного комплекса. А посидеть или даже полежать дома перед сном с книжкой он любил. И жена знала эту его слабость и никому не говорила об этом. Чтобы не засмеяли.
— В конце концов, — донесся до него голос профессора, — современные условия также дают нам примеры подобного типа. Представьте, идет война, а группа мародеров или насильников бесчинствует… И что предпринимает командование? Вот именно! — закричал он, перебивая сам себя и мэра, который ничего не говорил, но поднял брови. — Вот именно! Без суда и следствия! А разве у нас сейчас мирное время? Почему же тогда пулеметы работают по ночам, да и днем частенько! Словом, я за! Двумя руками! Подпишу любую петицию!