Над боковой улочкой от цехов куда-то к соседним домам протянулся застеклённый переход, и я решил, что по нему рабочие посещают столовую, не покидая при этом территорию режимного объекта, поэтому и покачал головой.
— Не, тут явно что-то секретное.
— Да не суть важно! Если брать за аренду реальные деньги, они поступят в кассу и уйдут в фонд оплаты труда. Ну или придётся их как-то оттуда выцарапывать, что чревато визитом людей в форме. Но можно заключить договор с фирмой-прокладкой и получать с неё по три копейки за квадратный метр. В месяц или даже год, не принципиально!
— А подставная контора передаст эти помещения в эту… как её… субаренду по нормальный расценкам? — догадался я.
— Именно! — подтвердил Витя мою догадку. — В зависимости от места можно лупить три-четыре тысячи в год за квадратный метр и даже выше. Чуешь, какой получается навар? Его — пополам. Ну или какие у них там договорённости, не в курсе. Перед приватизацией, правда, проверки проводят, но аудиторам всегда можно на лапу сунуть.
Я вздохнул.
— Обратно загадками говоришь. «Ауди» — знаю, аудио — тоже, а…
— Аудиторы — это сторонние бухгалтера, которые шерстят документацию предприятий, — терпеливо пояснил Медников.
— Чё-то ты, Витя, до фига слишком умный.
— А ты расширяй кругозор, Серёжа. Сейчас без этого никак.
Мы свернули с улицы во двор корпуса, где проходили занятия физкультурой, и староста отправился на поиски преподавателя, остальные остались дожидаться его в тени. Начало сентября выдалось на редкость жарким; по прогнозу днём воздух должен был прогреться до двадцати градусов, а сейчас на солнце припекало и того сильней. Те из наших одногруппников, кто явился на занятия в свитерах или ветровках, сняли их и либо убрали в пакеты, либо повязали вокруг поясов. Девушки расстёгивали кофточки, и вид получался небезынтересный.
Минут через пять наш вернулся староста.
— Минуту внимания, пожалуйста! — объявил он, подняв над головой руку.
— Физкультура отменяется? — выкрикнул кто-то, и все вразнобой заголосили.
— Занятие будет по расписанию! — разочаровал нас Митя Рыбин — долговатый паренёк, поступивший после рабфака. — В деканате просили сообщить, что на следующей неделе поедем на картошку! Точные сроки объявят позже. А теперь проходите в раздевалку, кому надо. Сегодня играем в волейбол и баскетбол, со следующей недели будем ходить в парк на лёгкую атлетику. На ЛФК — настольный теннис и волейбол!
Я решил не бросать сумку без присмотра и отправился вслед за остальными, прошёл в зал, откуда доносился скрип подошв и сочные отзвуки ударов, там на какое-то время и завис. Шла игра в волейбол, и, судя по отточенности движений, слаженным действиям команд и стремительным полётам мяча, тренировалась как минимум сборная факультета. Женская сборная. Я так и засмотрелся на высоких стройных девиц, многие из которых отличались не только спортивным сложением, но и радовали взгляд приятными на вид окружностями.
И когда после короткой переклички преподаватель физкультуры сформировал новую команду из наших одногруппниц, я им даже немного посочувствовал. Впрочем, не настолько, чтобы броситься на амбразуру самому, — стоило физруку подозвать нас с Витей и предложить присоединиться к игре, сразу взял самоотвод.
— Не-не-не, — замотал головой. — Мне нельзя, у меня профнепригодность.
— Как это? — озадачился преподаватель, который был разве что лет на пять постарше нас. — Волейбол противопоказаний не имеет!
Я прикрыл голову согнутыми в локтях руками и наметил уклонение сначала в одну сторону, потом в другую.
— Боксом занимаюсь, от мяча уворачиваться стану, — мотивировал свой отказ и, надо сказать, душой нисколько не покривил — лупили девахи мячом так, что попадание в голову запросто могло обернуться сломанным носом или сотрясением мозга.
— А я бы лучше в баскетбол поиграл, — попросту сказал Медников, который сложением и в самом деле весьма подходил для этой игры. Был он на голову выше меня, очень жилистым и крепким, с длинными мускулистым руками. — Ты как, Сергей? Или из игр с мячом только литробол уважаешь?
— Ещё «От ворот до ворот», «Квадрат», «Одно касание» и «Вышибалы», — заявил я в ответ.
— Мяч возьми в тренерской и организуй всех, — распорядился тогда преподаватель, а в помощь девчонкам отрядил пару пацанов, слишком уж замешкавшихся в раздевалке.
Я подумал, не заикнуться ли об освобождении — всё же две тренировки в боксёрском зале и пара походов в качалку вкупе с бегом по воскресеньям давали вполне достаточную физическую нагрузку, но решил не нарываться и вышел на улицу.
От игры в баскетбол увиливать не стал, но и особо в её процессе не напрягался, поскольку горячей воды в душе не было, а ехать домой через весь город потным и вонючим по понятным причинам не хотелось. Да и баскетбол, если разобраться, нравился мне ничуть не больше волейбола — я не любил массовые окучивания мяча в принципе. Но тут, куда деваться, побегал. Упрел даже немного.
Когда после окончания пары умылся и покинул зал, Витя Медников уже стоял в воротах на выходе со двора и курил. Компанию ему составляла одна из наших соучениц в клетчатой юбке чуть выше колен и блузе; её русые волосы были стянуты резинкой в конский хвост.
Медников сначала указал сигаретой вдоль улицы, потом махнул направо.
— Смотри, Оль! Как перейдёшь на другую сторону проспекта, никуда уже не сворачивай. Тут двух остановок нет. «Пельмени» пройдёшь, и почти сразу почта будет.
— Спасибо, Витя! — улыбнулась девушка и зашагала по тротуару.
Фигура показалась мне вполне достойной внимания, да и лицо было премиленьким, поэтому я воззрился на приятеля с откровенным недоумением.
— Чего? — перехватил он мой взгляд. — Спросила, где ближайшая почта. Я подсказал.
— Ну ты же понимаешь, что она не просто так именно у тебя об этом спросила? Ты чего не проводил?
Медников хохотнул.
— А! Ты об этом! — Он затянулся и указал сигаретой на удалявшуюся девчонку. — Догони, проводи, потом в кафе пригласи. На следующих выходных, если не раньше, уже будешь её наяривать. Но — не советую.
— И почему же?
— Оля девушка серьёзная и намерения у неё тоже серьёзные. Готов к семейной жизни?
Я кивнул.
— Готов. Но не с ней. А вот вы друг другу подходите.
Медников озадаченно глянул на меня, тогда я с усмешкой пояснил:
— Оба клетчатые!
Мой одногруппник уставился вслед Оле, затем перевёл взгляд с её обтянутой клетчатой юбкой задницы на собственные штаны свободного покроя и пропел:
— Клетки, клетки, клетки… — Он вопросительно взглянул на меня и уточнил: — Как там дальше у «Любэ»?
— Конфетки-вагонетки.
Витя кивнул, кинул окурок на асфальт и растёр его носком кроссовка.
— По пиву? — предложил он, перебросив пиджак через руку.
— Не откажусь.
— Тут кафешка есть на перекрёстке…
Я придержал приятеля и развернул его в другую сторону.
— Видишь, лампочка горит? Нам туда.
Медников приставил ладонь козырьком ко лбу, поглядел на пивной киоск у здания троллейбусного депо и пожал плечами.
— Против разливного ничего не имею. Идём!
К киоску выстроилась небольшая очередь, в которой вперемешку стояли студенты, местные жители и работники завода, но долго ожидание живительной влаги не продлилось, вскоре мы взяли по литровой банке и отошли в тенёк.
Увы, пиво оказалось водянистым, и Медников недовольно скривился.
— Сели бы сейчас в кафешке как белые люди, взяли по бутылке «Балтики». Пробовал «Балтику»? Отличное пиво!
— Витя, ты не прав! — возразил я. — И очень скоро в этом убедишься. Поясни лучше насчёт Оли…
— Запал?
— Да нет, просто интересно, как ты на её счёт так быстро мнение составил.
Медников хлебнул пива и усмехнулся.
— Я же на подготовительные курсы ходил, там много кто из нашей группы был. И Оля в том числе. Она умница, но слишком уж целеустремлённая. Такое впечатление — уже всё и за себя, и за своего будущего избранника распланировала. А с её папой не забалуешь, придётся по струнке ходить. Вот Вика — это дело! Видел Вику?