Так, строго логически. Какие варианты? Похищение отметаем. Пока. Ушел в самостоятельное плавание? В заднице шило, в голове ветер. Заблудился. Не тайга — людей полно. Обратится? Или упрямо нарезает круги, ища гостиницу? Как там у Жванецкого: «Двадцать верст кругаля, лишь бы не спрашивать дорогу». А может, в милиции? Знаю я эти фокусы. «Несовершеннолетний шел с вызывающим видом». Ну, я им устрою пещное действо на Бородинском поле! Тут уж ни к Юристу, ни к Спецназу подключаться не обязательно, сама умею.
Я резко захлопнула книгу, встала, поправила прическу. Надо бы дежурную предупредить, вдруг чего.
«Вдруг» нерешительно поскреблось в дверь. Потом открыло — и просочилось внутрь.
Господи! Ну и видок у него! Некогда светло-кремовая рубашка обрела грязно-бурый цвет, причем, похоже, не сохранилось ни единой пуговицы. Джинсы вымазаны не то в глине, не то в худшей пакости. А главное, лицо! Под левым глазом наливается живописный синяк, волосы встрепаны, губы разбиты, темная корочка крови запеклась.
Вот оно, счастье! Живое, здоровое, и ни в какую милицию ходить не надо…
— Гм… — скрутив эмоции, изрекла я. — Во-первых, ступай в туалет, умойся. Вот, возьми мыло и полотенце. Расческу тоже. По коридору направо, до конца. Потом поговорим.
Умывался он долго, основательно. Я по часам следила — одиннадцать минут. Потом вернулся и с видимым удовольствием переоделся в непарадное.
Рубашка ладно, я сразу же замочила ее в холодной воде (горячей, кстати, здесь и не водилось). А вот джинсы мало что стирать — их кропотливо зашивать надо. В куче мест. Работа долгая…
Аптечка у меня всегда под рукой. Сперва перекисью водорода, потом йод (решила не портить ему красоту зеленкой), свинцовая примочка под глаз. Ничего страшного, незачем подключаться к его папе.
— Ну а теперь рассказывай, — сухо велела я, завершив предварительные действия.
— А чего… — насупился пацан. — Ну я погулять решил. Ну надоели мне ваши «совокупности сокровищ». Что я, маленький? Я в восьмой класс перешел. Что мне, погулять нельзя? Я же не собирался долго.
— Угу, угу. — Я понимающе кивнула. — Решил отомстить нудной тетушке, сыграть на ее нервах «Лунную сонату». Бывает.
— Ну, короче я пошел, там другой выход есть. По улице пошел, бульвар такой широкий, по одну сторону парк, по другую обрыв. Мороженого съел, а потом эти… — Он заметно помрачнел. — Их четверо было, большие, класс десятый. Бритые налысо, наглые. Подходят, говорят: «Чего, блин, не здороваешься?»
— Опять блин? — Я сморщилась, точно паука проглотила. — Не выражайся.
— Я не выражаюсь, я цитирую, — шмыгнул носом «племянничек». — Короче, я говорю, типа, не знаю вас, а они мне: «А чего такой наглый?» Ну и дальше покатилось. Затащили в какой-то переулок, а на бульваре народу много было, и всем до фени… — Не удержавшись, он всхлипнул.
— Понятное дело, — согласилась я. «Не бойтесь убийц, не бойтесь предателей — бойтесь равнодушных, ибо с их молчаливого согласия совершаются все предательства и убийства». Умный человек сказал. Давно. А чего ты хотел, собственно? Чтобы всадники на гнедых конях, хором: «Не трогать!» Не в сказке живешь.
— Короче, затащили они меня, деньги выгребли, у меня пятьдесят рублей оставалось. Я защищался… Только от них фиг защитишься, такие бугаи…
Я поглядела на него непонимающе.
— А как же Сеть? Забыл о любимой палочке-выручалочке?
— Да в том-то и дело, — с досадой хлопнул он ладонью по коленке. — Не получилось! Я же сразу попробовал, когда они только словами наезжали. Обломись!
— Что за выражения! — для порядка проворчала я.
— Ни фига не вышло. Серый туман появляется, и все, и ничего больше. Никаких каналов, никаких меню. Просто пустота, ничего не светится, и нырять туда… а если не вынырнешь? Вот и пришлось… своими силами.
Меня удивить трудно. Многие пытались, бедные, мне их жалко. Но тут… Олег говорил такое, что никак не укладывалось в голове. Два года я в Сети, и ни разу не случалось подобного. Да, бывает, что закрыт доступ к отдельным ресурсам. Бывает, что доступ ограничен, особенно если у новичка. Или у ребенка. Скажем, тому же Олегу незачем подключаться к нашему Саперу или Сексопатологу. Но все равно он увидел бы светящийся канал ресурса, только лучик его допуска растаял бы в пустоте бесплодно. Соединения не возникло бы. А тут…
— Интересные дела… — прокомментировала я. — И что же было дальше?
— Дальше… — Олег понурился, опустил взгляд. — Ну, в общем, они сказали, что я больно борзый, сейчас они меня гасить будут. Повалили на землю, и ногами… почти начали, только тут этот дядька откуда-то выскочил…