— Начальный этап работы — он всегда самый трудный, — сказал Денис. — Коллектив притирается друг к другу и к начальству, усваивает правила игры…
— Вот! Вот! — Клиент энергично закивал. — Я был уверен, что вы поймете! Но с этими проблемами я худо-бедно справился. Был даже бунт… можно так сказать…
— Бунт на корабле! — притворно возмутился Денис. — Какое свинство!
— Пришлось включать противопожарные системы, устроить, так сказать, головомойку. Справился, хотя это и не доставило мне удовольствия… Дальше все помаленьку вошло в рабочий ритм. Корабль движется, экипаж осваивает управление…
Денис с серьезным видом пододвинул к себе лист бумаги и нарисовал елочку. Скоро Новый год. Если в этой пачке и впрямь доллары, то с подарком для жены проблем не возникнет…
— Потом началось расхищение и порча груза, — сказал мужчина. — Конечно, определенный процент усушки заложен в нормативы. Но к чему, скажите мне на милость, расшвыривать редкоземельные металлы за борт? А что говорить о сварах и ссорах среди экипажа?
— Очень плохо, — сказал Денис. — Я думаю, вам надо установить простые и четкие нормы поведения на работе.
— Установил! — Клиент вздохнул. — Очень простые, очень понятные. Не допускающие, как мне казалось, ложного толкования. Все равно — все извратили, выхолостили, приспособили под свои сиюминутные потребности. Грызня идет непрерывная, бессмысленная, отвратительная!
— В вашей ситуации, — Денис нарисовал еще одну елочку, — я бы посоветовал положиться на здоровую часть экипажа. Заключить с ними отдельный трудовой договор и опираться, скажем так, на прогрессивные силы коллектива.
— Я так и сделал. — Мужчина поморщился. — Выбрал наиболее вменяемую группу, договорился, обеспечил им наилучшие условия для работы. Знаете, что началось?
— Травля, — сказал Денис. — Со стороны прочего коллектива.
— Именно, — горько сказал мужчина. — Дикая, омерзительная, непрерывная травля. И мало того, в ответ на эту грызню и мои фавориты повели себя не лучшим образом! Неприязнь, дистанционирование, подчеркнутая обособленность, в последнее время — ответная агрессия…
— Естественная реакция, — сказал Денис. — Поддерживая часть коллектива, вам надо было ясно продемонстрировать — пусть им многое дано, но и спросится с них вдвойне!
— Да вроде так и делал… — Клиент замолчал.
Денис полюбовался еловой рощицей, возникшей на листе бумаги. Сказал:
— Сейчас вы, как я понимаю, в тупике.
— В абсолютном тупике, — кивнул клиент. — Чувствую, кончится все очередным мятежом. Экипаж буквально перебьет друг друга! И при этом нанесет большой урон той части груза, до которой в состоянии дотянуться. Пока я несу убытки только морального свойства… это разбрасывание редкоземельных элементов по большей части пустяковое… детское баловство. Но если пострадает основной груз воды… а он как раз под боком у экипажа… тут уже серьезная неустойка.
— Я вижу только один выход, — сказал Денис. — Но, предупреждаю вас сразу, это трудное решение.
— Да? — с надеждой спросил мужчина.
— Вы можете сменить экипаж?
— Могу. — Мужчина даже растерялся. — В любой момент. Но… это как-то… так сказать, не по-божески…
— Зато очень даже по-людски. Вы с ними пытались вести дело честно?
— В меру их понимания… — вздохнул мужчина.
— Ну так увольняйте.
— Я к ним привязался… — Мужчина неловко улыбнулся. — При всех недостатках… они для меня как семья…
— Вы кто? Воспитатель или капитан? Вам что нужно, шашечки или ехать?
— Ехать, — вздохнул мужчина.
— Вы долго пытались их вразумить?
— Очень долго! Века и тысячелетия, можно так сказать…
— Мой вам совет, — твердо сказал Денис. — Меняйте команду.
Посетитель поднялся. Вздохнул. Протянул руку:
— Что ж… спасибо вам… Я подумаю. А может, дать им испытательный срок?
Денис иронически улыбнулся и покачал головой. Мужчина вздохнул и направился к двери.
— А куда груз-то везете? — не удержался Денис.
— Из созвездия Голубя в созвездие Геркулеса, — ответил мужчина, не оборачиваясь.
Дверь за ним закрылась.
Денис с легким подозрением взял в руки пачку купюр. Мужик оказался психом!
Но деньги были настоящие.
И это Дениса полностью успокоило.
Сергей Лукьяненко. Не спешу
Сжимая в одной руке надкушенный бутерброд, а в другой — бутылку кефира, черт озирался по сторонам. Выглядел он вполне заурядно — мятый старомодный костюм, шелковая рубашка, тупоносые туфли, галстук лопатой. Все черное, только на галстуке алые языки пламени. Если бы не рожки, проглядывающие сквозь аккуратную прическу, и свешивающийся сзади хвост, черт походил бы на человека.
Толик отрешенно подумал, что в зале истории средних веков городского музея черт в костюме и при галстуке выглядит даже излишне модерново. Ему больше пошел бы сюртук или фрак.
— Что за напасть… — выплевывая недопрожеванный бутерброд, изрек черт. Аккуратно поставил бутылку с кефиром на пол, покосился на Анатолия и попробовал длинным желтым ногтем меловую линию пентаграммы. В ноготь ударила искра. Черт пискнул и засунул палец в рот.
— Я думал, хвост будет длиннее, — сказал Толик.
Черт вздохнул, достал из кармана безупречно чистый носовой платок, постелил на пол. Положил на платок бутерброд. Легко подпрыгнул и коснулся свободной рукой потолка — высокого музейного потолка, до которого было метра четыре.
На этот раз искра была побольше. Черт захныкал, засунул в рот второй палец.
— В подвале тоже пентаграмма, — предупредил Толик.
— Обычно про пол и потолок забывают, — горько сказал черт. — Вы, люди, склонны к плоскостному мышлению…
Толик торжествующе усмехнулся. Покосился на шпаргалку и произнес:
— Итак, именем сил, подвластных мне, и именем сил неподвластных, равно как именем сил известных и неизвестных, заклинаю тебя оставаться на этом месте, огражденном линиями пентаграммы, повиноваться и служить мне до тех пор, пока я сам, явно и без принуждения, не отпущу тебя на свободу.
Черт слушал внимательно, но от колкости не удержался:
— Заучить не мог? По бумажке читаешь?
— Не хотелось бы ошибиться в единой букве, — серьезно ответил Толик. — Итак, приступим?
Вздохнув, черт уселся на пол и сказал:
— Расставим точки над i?
— Конечно.
— Ты вызвал не демона. Ты вызвал черта. Это гораздо серьезнее, молодой человек. Демон рано или поздно растерзал бы тебя. А я тебя обману — и заберу душу. Так что… зря, зря.
— У меня не было заклинания для вызова демона.
— Хочешь? — Черт засунул руку в карман. — Ты меня отпустишь, а я дам тебе заклинание по вызову демона. Все то же самое, только последствия менее неприятные.
— А что случится с моей душой за вызов демона?
Черт захихикал.
— Соображаешь… Мне она достанется.
— Тогда я отклоняю твое предложение.
— Хорошо, продолжим. — Черт с тоской посмотрел на бутылку кефира. Внезапно вспылил: — Ну почему я? Почему именно я? Сто восемь лет никто не призывал чертей. Наигрались, успокоились, поняли, что нечистую силу не обмануть. И вот те раз — дежурство к концу подходит, решил подкрепиться, а тут ты со своей пентаграммой!
— Дежурство долгое?
— Не… — Черт скривился. — Год через два. Месяц оставался…
— Сочувствую. Но помочь ничем не могу.
— Итак, вы вызвали нечистую силу, — сухо и официально произнес черт. — Поздравляю. Вы должны принять или отклонить лицензионное соглашение.
— Зачитывай.
Черт сверкнул глазами и отчеканил:
— Принимая условия настоящего лицензионного соглашения, стороны берут на себя следующие обязательства. Первое. Нечистая сила, в дальнейшем — черт, обязуется исполнять любые желания клиента, касающиеся мирских дел. Все желания выполняются буквально. Желание должно быть высказано вслух и принимается к исполнению после произнесения слов «желание высказано, приступить к исполнению». Если формулировка желания допускает двоякое и более толкование, то черт вправе выполнять желание так, как ему угодно. Второе. Человек, в дальнейшем — клиент, обязуется предоставить свою бессмертную душу в вечное пользование черту, если выполнение желаний приведет к смерти клиента. Данное соглашение заключается на свой страх и риск и может быть дополнено взаимно согласованными условиями.