Крыса лениво повернула морду к Володину; пару раз втянула воздух, шевеля усами, и — хотите верьте, хотите нет — лейтенанту показалось, что она ему подмигнула.
Андрей Павлухин
ТЕЛЕДРАЙВ
Мы заключили пари в четверг.
— Я убью тебя, — сказал он.
— Нет. Я тебя, — возразил я.
Трансгималайская платформа сбрасывала паломников в снега Шамбалы — десятки фигур, словно метеоритный дождь. В панорамную плоскость вписался упитанный, тепло одетый европеец. Замер, приветливо помахал рукой и провалился в пасть каньона. Паломники падали в медленном студне низкой гравитации; их глаза записывали ландшафты.
— Рериховцы.
Я перевел взгляд на собеседника.
— Долбаные рериховцы.
— Ты об этих!
— А о ком еще?
Ливень паломников.
Платформа испражняется. Почему-то в голову лезет Мэри Поппинс. Вот она спускается с неба, увлекаемая ветром перемен, над ней раскрыт старомодный зонт…
Моя трубка забормотала мантру.
Неверии фыркнул.
Откинув крышку, я тронул сенсор со значком телефона. Справа, как по волшебству, материализовался букмекер.
— Итак, вы решили убить друг друга. — Букмекер был одет в выгоревшие штаны цвета хаки и потрепанную футболку с изображением Уго Чавеса, волосы прятались под растаманской шапочкой. Вдобавок парень ходил босиком. — Правильно?
— Да, — сказал Неверии.
В руках говнюка возникла электронная записная книжка.
— Когда начнете?
— Завтра, — решил я. — В полдень.
— Чудно. — Пальцы букмекера пробежались по клавиатуре. — Ставки уже принимаются. Неверии против Николюса. Три к одному, соответственно. Процент стандартный. Расчет не зависит от конечного результата.
— То есть, — уточнил я, — не имеет значения, кто умрет?
— Вы оба заработаете.
Букмекер вновь погрузился в вычисления.
— Простите, — мне не давал покоя один вопрос, — тогда какой в этом смысл?
— Смысл, — глубокомысленно заметил нежданный персонаж, — всегда есть.
С этими словами он захлопнул книжку.
— Договора на ваших ящиках. — Он убрал книжку в карман на левой штанине, достал свою трубу и набрал чей-то номер. — Удачи.
В следующую секунду его не стало.
— А что, если я достану ствол и грохну тебя? — На Неверина снизошло озарение. — Сейчас.
— Так не интересно.
Мы провели остаток дня, гуляя по платформе и созерцая горы. Затем я переместился домой.
В моей голове поселились ви-джеи.
Улыбчивая девушка с прямыми, зачесанными на пробор волосами, ежесекундно меняющими цвет, и парень в оранжевой футболке с голографическим, живущим собственной жизнью глазом. Футболка рекламировала клинику лазерной хирургии. Ви-джеи со вкусом и знанием дела издевались над хитами. Отстой-парад.
— Следующий, не побоюсь этого слова, шедевр, — вдохновенно вещал парень, — судя по всему, выполз из клоаки Луд Гхолейна, о чем свидетельствует изысканный, в духе Мэрлина Мэнсона, видеоряд…
Мой имплант вылавливал каналы с удаленного ретранслятора, парящего над пригородами Минска, затем прогонял через зрительный и слуховой нервы.
Я иду по улице и вижу две картинки. В окружающий мир, по уши засыпанный снегом и залитый неоном, вписано окно с транслируемым клипом. Я могу уменьшить его до квадратика величиной с ноготь. Либо развернуть по максимуму.
Сейчас окно занимает четверть доступного пространства.
ПАНТЕК — МОБИЛЬНЫЕ ТЕЛЕСИСТЕМЫ.
Пульсирующее полотнище распростерлось над бульваром. Кривые пальцы деревьев, казалось, раздирают брюхо рекламе.
10.44.
Время в левом нижнем углу реальности.
Я иду по мостовой, зима замораживает мысли. Редкие прохожие то появляются, то исчезают.
Мир без границ.
— Сценаристы, очевидно, ярые поклонники японского Чебурашки…
По пересекающей бульвар подвесной Магнитке прошелестела механическая гусеница. Мерцающая, полупрозрачная фигура сноубордиста разорвала пантековское небо, заложила призрачный вираж и скрылась в витрине магазина спорттоваров.
Я прошел мимо газетного киоска.
Внизу, на пределе обзора, бегущая строка предлагала скачать проститутку. Выделенные красным цифры телефонного номера.
Вот ведь какое дело — одно нечаянное изобретение способно все перевернуть. Захудалый «Пантек» выкупил за гроши патент безвестного молдавского ученого, доработал проект и стал мировым монополистом в области мобильной связи. Телефон превратился в средство передвижения. Мгновенная телепортация в любую точку планеты. Конечно, если тот, кому звонишь — абонент «пантековской» сети. И если он не заблокировал порт.