Сегодня мы занимались стенами. Для этого, поднимали шпалы за один конец через блочок. Я тянул верёвку, Степаныч принимал и фиксировал их вертикально. Мне пришлось выдержать жаркий спор с ним. Он говорил, что хватит высоты 2 метра и предложил обрезать шпалы. Я не соглашался, пусть так и будет – 2.75. С моим ростом пригибаться что – ли. Ничего, что это лишний объём прогревать зимой. Еле убедил.
К концу дня мы закончили ставить стены с трёх сторон.
– Вить, надо завтра тебе лезть и срезать деревья. «А то потом сложнее будет», – это Степаныч мне вечером объяснял. Мы прикинули высоту дома. 1.5 м уровень пола, 2.75 потолки, чердак путёвый метра 3 плюс перекрытия. Набегает почти 7.5м.
Так что назавтра я одел свои кошки, прицепил бензопилу и свёрнутую верёвку. Закрепившись, обвязал дерево повыше верёвкой и скинул вниз. Степаныч обернул её вокруг близстоящего дерева и дал лёгкую натяжку. Отмерив около 8 метров, я начал осторожно подрезать дерево, равномерно со всех сторон. Обрезать полностью побоялся, что сыграет, спустившись вниз, вдвоём рванули за крепкую верёвку и дерево шумно начало заваливаться, ветвями хлестнуло по нашим стенам. Блин, надо было сразу их резать.
Порезав дерево на крупные куски, мы оттащили их сторону. Тоже повторилось с двумя соседками. А последнее я предложил напарнику не срезать полностью. Поднялся выше и обрезал его на высоте 15 метров. Какой вид, захватывающий от сюда.
– Витька, и на фига тебе эта мачта?
– А хочу сбить на верхушке смотровую площадку, знаешь какой вид от сюда.
Степаныч понимающе махнул мне, и я начал спускаться. До вечера мы резали брёвна на полешки для печи. Сучья я относил в лес, а вот опилки напарник бережно собирал в мешок.
– Потом пригодится, загадочно произнёс он.
С утра доели наши запасы мяса и направились на работу. Поставили четвёртую стену с учётом дверного проёма и начали обвязку перекрытия. Его укладка отличалась от пола только толщиной бруса на обрешётку. Здесь он потоньше, нагрузки большой на чердачное перекрытие не планируется. Три дня мы ползали по чердаку, зашивали двухскатную крышу. Обрешётка из бруса, лаги 17х5. Высокий домина получился. Следующий день объявили выходным. Стирались, на охоту я не пошёл, Степаныч самодовольно сказал, что теперь питание он берёт на себя. Будем баловаться рыбкой, и он с псом умотал на рыбалку. Вечером обсуждали ближайшие планы.
– Вить, давай завтра туда, – и он кивнул в сторону портала.
– Нужен шифер и рубероид на крышу, ещё кое-что. Доски, строганные надо для мебели, фурнитуру всякую, ну я напишу тебе список.
– Степаныч, надо собак переводить сюда. Они там мучаются, а здесь, ой как нужны.
– А давай, я с ними вроде лажу. Только готовить им теперь придётся каждый день.
Это, да. На троих ведро на два дня, а то и больше – точно знаю.
– Мне же ещё надо за мехом двигать, денег то осталось мало. Тогда за неделю я всё порешаю там.
На следующий день я уже обнимался с собаками. Соседка только еду приносила, боязливо подталкивая в щель. А гулять то им особо негде. Ну ничего, теперь жизнь у них заиграет новыми красками. Выгулял их часа два, потом оставил бегать по участку, а сам рванул по посёлку искать рубероид и шифер. Нашёл на ремонтном участке, две бутылки водки решили все проблемы. Сразу закинул материалы к порталу.
Наскоро ополоснувшись, выехал в Киров. Собак взял в салон, они отходить боятся от меня, вдруг опять исчезну. На знакомом дровяном складе набил полный кузов строганной гладкой доской и профилем, там же взял фурнитуру, ну навесы разные, уголки и прочее согласно списку. В хозяйственном купил шприц для силиконовых туб. Степаныч просил для герметизации в некоторых местах. Забрал у швеи свой кожушок. Тяжёленький получился.
– Я простегала шёлк и хлопок в несколько слоёв. Кусок качественной толстой кожи остался у свёкра, вот и получилось.
Я посмотрел на куртку прямого кроя без карманов, прикинул на себя. Длина по это самое, чуть прикрывает. Немного свободновато, запас для свитера. Подвигавшись, обнаружил что руками двигать возможно. Рукава соединяются с плечами через вставки из более мягкой кожи и возможно поднять руки и даже помахать. На груди и спине тонкие металлические вставки.
– Это уже мой муж, он у меня слесарь на заводе. Принёс титановые пластины, сказал в тему будут.
Не жалея, расплатился с женщиной, с облегчением скинул в машине куртку.
– Всё ребята домой. По дороге остановились на пописать, к вечеру был дома. Эх забыл баньку запарить, ладно завтра.
Через день я перевёл Зевса на ту сторону, теперь здесь его Родина.
Степаныч за два дня насобирал два мешка сухого мха и сейчас забивал щели между досками.
– Я, Витёк, прошёлся по всей конструкции, где надо усилил. Так что жилище у нас будет что надо. Завтра давай перейдём на крышу, одному там не удобно, помоложе, когда был, как козлик прыгал.
Крышу мы вдвоём обшили доской, и постелили рубероид. Шифера только четыре листа смог закинуть.
Закончили крышу точно к затяжным дождям. Когда затарабанило по крыше мы сидели на лавке в доме и тупо смотрели на стены. Подустали. Собак, всех трёх пустили в сени. Ну что бы они чувствовали присутствие хозяев. Вообще их место будет под домом.
Те полтора метра мы зашьём брусом и доской, сделаем помещения для живности. Ну да, Степаныч собирается перевести сюда свою козу, кошку и курей. Люблю, говорит яишенку по утрам. Да я тоже не против, тем более напарник заниматься всем собирается сам.
Следующий день отлёживались, кроватью служили матрасы и бинго – я достал мешок с медвежьей шкурой.
– Где взял, ну вещь вообще. Я тоже хочу такую.
– Будет, Степаныч, всё будет, дай срок.
Я собираюсь до холодов сплавать за шкурками. Понимаю, что осень – не весна и шкурки уже пущены в дело. Но надеюсь на прижимистость местных. Сейчас же шкуры вместо денег, а кто же все деньги спускает.
21
На следующий день развеялось, вышло солнце, и я решил не оттягивать.
Проверил лодку и паруса, всё на месте. С собой взял обменный фонд в мешке, плащ-палатку и тёплое одеяло, пенку под спину. Ну и личные вещи. Карабин промазан и в непромокаемом чехле. Напоследок отнёс мешок с нашими кольчужками, зачем-то решил взять свою рогатину. Ну типа, что бы видели, что воин.
Попрощавшись с напарником, оттолкнулся веслом от берега. Расстояние до впадения в Вятку пролетел за полтора дня. То поселение с трусоватыми сельчанами решил назвать Трусовкой. Останавливаться не стал, проскочил дальше. А вот к большому посёлку, где я торговался со старейшиной Симдяном, я и направил лодку. Паруса сегодня уже не подымал, шёл на вёслах. К берегу было пришвартовано крупное для этих мест судно. Похожее на ладью, нос и корма были заострены и выглядели одинаково. Думаю, судно может двигаться в оба направления, корма становится носом. Размеры на первый взгляд метров двенадцать в длину и три в ширину. По центру мачта, значит парусно-гребное. Шума и драки на берегу не слышно, наоборот наблюдается оживление. Такое ощущение, что автолавка в дальнее отделение совхоза приехала.
Я настороженно приближался к берегу. Броню одел на собак и себя ещё утром. Карабин лежит на коленях, рогатина внизу.
Подплыв к берегу чуть в стороне от толкотни, решил, что всё-таки безопасно. Вытащил лодку на берег, закрепив верёвкой к вбитому мною в песок штырю.
Повесил карабин на плечо, взяв рогатину и оставив собак охранять лодку, пошёл к людям. Здесь явно происходит торговля. На земле лежат тряпки и на них выложены товары. Глиняная посуда, в принципе симпатично, но примитивно по форме и рисунку. Изделия из железа, рулоны материи. В основном тёплая, мешки с грязно-серой комками солью. Я понаблюдал за людьми. Те долго ходили и приценивались, можно подумать здесь выбор большой, можно в другом месте поискать. Но торговцев было трое и товары лежали тремя кучками. Расплачивались в основном шкурками, моими, между прочим, шкурками. Ещё приносили туески, закрытые крышками. Может мёд, а может ягода. В стороне мелькнул мой знакомец, я махнул ему рукой.
Не торопясь, подошёл ко мне, с интересом осмотрел, затем что-то произнёс и приложив руку к сердцу, опустил её вниз.