В одном из очередных рейдов, шайка Ардни вышла в район баймака, где когда-то повстречался с маленькой рыжей бестией. Как ни странно, но эта девчонка глубоко запала ему в память. Его давно уже подмывало «погулять» в эти края, но что-то постоянно останавливало. Постоянно перенаправляло его бурную бандитскую деятельность в сторону от этих краёв. И вот все-таки очередь дошла и до здешних мест. Оставив отряд у загона готовиться к «волчьей» охоте, он в одиночку, незаметно прокрался в стойбище бабняка. Это была полная глупость. Ему очень хотелось, почему-то, её увидеть. Он сам даже не мог объяснить эту непонятную, щемящую где-то внутри тягу, буквально тащившую его за шкирку. Он пошёл один, потому что боялся об этом признаться хоть кому-нибудь. Он задыхался от неловкости и стеснения перед пацанами, а вдруг кто из них узнает о его слабости, такого сильного, властного, непоколебимого в своих решениях. Он разрывался на части. Желание видеть её и не желание, чтоб об этом кто-нибудь узнал. Невероятным усилием силы воли, он сдерживал видимое спокойствие, давая последние указания. Отряд остался ждать, а он ушёл, наиграно спокойно, но как только скрылся за очередным холмом, густо порытым высокой травой, перешёл на бег. Сердце отчаянно колотилось, лицо горело огнём, мурашки табуном бегали по всему телу. Эйфория топила его разум, и он захлёбывался в упоении ею.
Увидел он её сразу, как только добрались до края огородов. Она, вместе такими же девчонками, весело занималась полевыми работами. Что-то они там пололи, с хиханьками и хаханьками. Ардни особо не прислушивался, о чём они там говорили, он был очарован ею. За какие-то две осени, что он её не видел, девочка преобразилась. Огненно-рыжий цветок распустился и превратился в очаровательную девушку. Именно тогда, любуясь ею он неожиданно узнал, как её зовут, а звали её божественно-небесно — Утренняя Заря. «Да, да, — думал тогда Ардни, — её не могли звать как-то по-другому. Она самая настоящая Утренняя Заря, величаво прекрасная, божественно чистая, ласкающая своим нежным видом взор. Настоящая богиня утренней зари». На обратном пути, будучи весь в мечтах и в состоянии опьянения влюблённостью, потеряв всякую осторожность, он напоролся на заслон мужицкой артели. Их было трое и с ними ещё две собаки. Не понятно, что подумали артельные про чужака на своей земле, но наскочили неожиданно и били по-настоящему, даже не спросив, кто такой и что тут делает. Еле живой он добрался до отряда. Ватага Ардни в тот день отступила, ничего не предпринимая. Атаман, ничего не объясняя, велел тащить его в логово. Он затаил обиду на этот баймак, но набеги на него больше ни разу не предпринимал.
К этому времени сложилась напряжённая ситуация с территориальным вопросом. Ары испытывали демографический бум[28]. Хозяев, истинных аров, становилось больше, вырастали законнорождённые дети, отпочковывались от родителей и формировали свои семьи со всеми причитающимися атрибутами и семейной пирамидой, и стадами скота, в том числе и женского. Но для этого требовалась дополнительная пустая территория, а её не было. Реки и прилегающие к ним земли были заняты жителями Страны Рек. Которые благодаря комфортно обустроенной и продуманной системе деторождения, так же плодились с завидной регулярностью и так же при избытке рода дробились и отпочковывались, занимая любые пустующие земли у рек. Но сложность их расселения заключалась в том, что им были нужны только реки, а занимать земли без рек они не хотели. И если по началу те и другие жили компактно, отдельно друг от друга, то в это время огромные количество жителей перемешались в буферные регионы и их соседство переставало быть мирным. У аров после потопа остались представители только пяти народов из семи, а значит пять верховных жрецов. Народы были неравнозначны ни по количеству населения, ни по влиянию, но, тем не менее, им удавалось сохранить некое единство, хотя и не без трений. Роды речников объединялись более устойчивой вертикалью власти на вершине которой стоял род, выбранный общим собранием всех родовых атаманов. Атаман этого выбранного рода был живым воплощением всех трёх природных Начал[29], всех трёх общностей мироздания. Он обладал волшебными реликвиями и почитался как трёхголовый змей: змей земли, воздуха и воды.
С одной стороны, выборность единого руководителя давало устойчивость общественной системы, её относительную консервативность и вместе с тем моноустремлённость в развитии, базирующуюся на вековых традициях и передаваемых по наследству устоях предков, но с другой, повышенная плотность населения на определённой территории, накапливала огромный потенциал в противостоянии межродовых кланов, которых становились все больше и многолюднее, а благодаря «плохому» соседству с арами, сильнее и агрессивнее.
И так: росло напряжение в среде аров, росло напряжение среди речников, росло напряжение в отношениях и между обоими системами. До поры, до времени, конфликты удавалось сглаживать путём прямых контактов между двумя верхушками. Традиционно существовали праздничные дни как у аров, так и у речников, на которых собиралась знать с обоих сторон и на этих встречах удавалось решать конфликты мирным путём, но с каждым разом это становилось сделать все труднее и труднее. Если первоначально ары, во многом, зависели от решения вождя Страны Рек, то со временем все поменялось в точности на оборот. Превосходство аров и в людской массе, и в технологической цивилизованности, в том числе и военной составляющей, которую речники просто не имели, поставили коренных жителей в подчинённое состояние, прося защиты у «отцов народов» от бесчинства их подданных. С одного из таких арийских праздников — Трикадрук[30], с массовым возлиянием Сомы, в жизни всей огромной степи наступил новый, поворотный момент, который переломал и судьбы, и жизни очень многих.
Минула верхушка лета. У речников отгуляла, отплясала, от стонала Купальная седмица[31]. Впереди предстояла заключительная бабья пьянка — Кузькина Мать[32]. Мужиков, да пацанов от бабняков как ветром сдуло. Вал[33] мужицкое, конечно, Общность, хозяйское, но и он от пьяных баб, да в столь разгульный праздник, норовит куда-нибудь подальше заныкаться[34]. У аров в это время Трикадрук. Вот туда-то речное мужское население в гости и подаётся. Аров народ, все кому не лень, мухоморы к городским стенам тащит. Кучи навалены, только перетаскивать успевают. Кто таскает, кто трёт, кто жмёт, кто варит, кто разливает да оттаскивает. Кто-то уж сырых грибков наелся, кто-то отвара напробовался. Шум, гам. В общем полный бардак. Одно слово — Трикадрук.
28
Демографический взрыв в арийском обществе возник не изначально, как сформировалась данная система жён и коров, а в результате культовой реформы. И жёны, и коровы изначально пополнялись в арийском обществе из одной среды — среды жителей страны рек, которых выкупали, выигрывали, воровали и просто отбирали у слабых либо обманом, либо силой. У жителей страны рек была сформирована идеальная по тем временам система деторождения, позволяющая им держать под строгим контролем численность народонаселения. Они в одно время зачинали детей, на Купальную седмицу и в одно время все рожали на Родную седмицу. Рожали в стерильных условиях — в банях и послеродовой период в течении 6 седмиц, проводили там же, что обеспечивало очень большой процент выживаемости грудничков в первые дни. Родопоможением занимались самые опытнейшие члены бабняка, как правило, большухи, для которых это было святой обязанностью и знали они его в совершенстве. Дети, рождённые в конце весны — начале лета до наступления холодов успевали окрепнуть. Хорошо развитое травничество, умение справляться с различными заболеваниями природными средствами, замкнутый и строго контролируемый процесс подрастания детей, сводило до минимума детскую смертность. Эти отлично подготовленные для родов и выхаживания потомства женщины попали в арийское, мужское общество, где у них отняли их старую веру и страхом стали прививать новую. Естественно, что патриархальное общество арийцев не могло смериться с тем, что им можно соединяться с женщинами только в определённое время. Они хотели заниматься этим, когда они захотят, как они захотят и где они захотят. Но не смотря на все свои вольности, женщины беременели на Купальную седмицу, а рожали на Родную и исключения были крайне редки. Все дело в том, что женщины страны рек не только в совершенстве владели искусством зачатия, но и знаниями и умениями не беременеть, когда им это было необходимо. И мужчины арии ничего с этим сделать не могли. Хозяйские коровы даже шли на откровенный саботаж — не беременея даже на Купальную седмицу, лишая хозяина прироста рабочей силы, т. е. роста экономического благосостояния и самое страшное, лишая его грудного молока, необходимого для приготовления наркотика — сомы. Такие случаи были не единичны и ставили перед арийским обществом серьёзные проблемы. Жрецы, которые тоже были хозяевами своих коров, нашли радикальное решение этой проблемы. Так как все что происходит, согласно верованиям, происходит по воле богов, они обратились к асурам и спросили: «За что наказываете?» и те соответственно ответили, пожаловавшись на то, что у людей коровы есть, а у богов нет и якобы потребовали от людей коров. Что жрецы и выполнили. Выявив заводилу мятежа, её прилюдно сожгли, передав её с помощью Агни, т. е. огня, на небо богам. Так в одночасье появился обряд жертвоприношения, который удивительным или как объявили жрецы, чудесным образом решил проблему саботажа. Никакой их женщин не захотелось быть следующей. Жертвы плодородию стали регулярными. Коровы из-за страха за жизнь старались забеременеть чуть ли не наперегонки. Теперь женская половина держалась в постоянном страхе не только перед богами-асурами и природой с её законами рита, но и вполне реально осязаемыми ритуалами жертвоприношения. Женщину, которая по каким-то причинам не могла или не хотела рожать, попросту прилюдно приносили в жертву. Эта реформа в культе вероисповедания арийцев и стала той бомбой, которая произвела демографический взрыв в их обществе.
30
Трикадрук — арийский трёхдневный праздник, изначально посвящённый Соме. В последствии превратившийся в торгово-развлекательное шоу с азартно-спортивными мероприятиями.
31
Купальная седмица — первое полнолуние после летнего солнцестояния. Семидневный праздник, каждый день которого имел название и соответствующие ритуалы. На этой седмице происходило массовое зачатие будущего поколения.
32
Кузькина Мать. Седьмой день Купальной седмицы. Артельные мужики и ватажные пацаны сбегали в лагеря на загоны. Посикух оставляли на девок. Бабы с молодухами, что впервые мужика попробовали, собирались на пир, варили сборную кашу (в котёл попадало все, что каждая принесла). Пили пиво. Застолье на берегу реки сопровождалось непотребным весельем. После пьяного застолья, доведя себя до состояния, когда любая река по колено, всем скопом вязали из соломы Кузьку, мужика-куклу. Приделывали к чучелу внушительных размеров член, мягкий на ощупь и свободно болтающийся, одевали его как мужика, но называли его почему-то Матушка Кузька, то Кузькина Мать. Причём тут Матушка, причём тут Мать? После чего начинали изгаляться. В шутовской форме его кормили, поили, мыли в импровизированной бане, и во что бы то ни стало, пытались его соблазнить и с ним совокупиться. Всё это делалось хором под общий смех до слёз, но Кузька оставался холоден к их ласкам и как мужчина ничего не мог. В конечном счёте, его буквально растаскивали на соломинки, катаясь и танцуя голышом на разодранном в мелкие кусочки Кузьке. Оставленной от него соломе и обрывках одежды. Даже отдельные соломинки рвали на кусочки. Считалось чем мельче кусочки, тем лучше
33
Вал — (Воздушный змей) — изначально основное олицетворение Отца Неба. В отношении человека биполярен. Основная задача — климатический, обще природный баланс определённой территории. Главная функция взаимодействия с человеком — тренинг систем жизнеобеспечения, путём принудительного разбалансирования первой, второй и третьей систем (удушье, жажда, голод). Полового различия, при воздействии не осуществлял. Единственный представитель потустороннего пантеона имеющий имя собственное — Вал. Валы были центральными фигурами нежитийного пантеона. Все остальные земные, водные и воздушные, в той или иной степени были им подвластны. Культура Жителей Страны Рек сформировалась в период последнего оледенения, когда погодные и климатические условия играли решающую роль в жизни человека. Изначально культ формировался на основе некого «единобожия». Это «нечто» имел единое обобщение, соответствующее сегодняшнему понятию «природа». На каком-то этапе появилось ответвление в верованиях, заключающееся в том, что это «нечто» обрело три головы, олицетворяющие воздух, землю и воду. «Нечто» трёхголовое в ходе эволюционного развития дало следующее ответвление — головы разделились и стали тремя независимыми «общностями», сохраняя при этом триединство. Эти две концепции также некоторое время существовали параллельно. В конечном итоге победу одержал симбиоз: разделённое триединство: Отец Небо, Мать Сыра Земля и Святая Вода, но при этом образ Отца Неба остался трёхголовым. Валы были самыми важными нежитями, т. к. они «порождали» погоду, а от этого напрямую зависела жизнь человеческого сообщества. Валов было много, и они «жили» в выделяющихся особенностях окружающего ландшафта. В первую очередь ледяные валы ледника, земляные валы, холмы, горы. В дальнейшем Валами обзавелись другие ландшафтные особенности: обособленные лески, рощи, даже отдельно стоящие деревья и т. д. Все Валы были объединены в одну артель во главе которой стоял один, избранный остальными над собой. Вал — Большак имел свой ближний круг, «мясо» и ватагу, т. е. общество Валов было выстроено по образу и подобию мужской половины человеческого сообщества того времени. В дальнейшем культ Вала широко расселся по земле в первую очередь на юг (Ближний Восток, юг Европы), где звучал в разных транскрипциях (Вал, Бал, Бел, Ваал и т. д.). В родных землях он нам известен как Велес, Волос и т. д. В конечном итоге при конвертации культа Троицы к Православию, принял облик Спаса Вседержителя.