В моей обнаружилась еще пара фляг и какие-то мешочки, судя по запаху, с сушеным мясом, вымешанным с сушеными же травами. Хорошо. И хватит надолго. И на солнце не попортится.
Я похлопала лошадь по шее.
– Извини, – сказала ей. – Тут ни пожрать, ни попить, но выберемся…
Проводница тихо хмыкнула.
Похоже, выбраться будет несколько сложнее, чем я думаю. Я прислушалась. Да, горы не люблю. Слишком много камня, и он каким-то образом глушит мою Силу. Та уходит внутрь, будто в бездну проваливается, и никакого отклика. Я потянулась. Помахала руками. Прошлась, старательно озираясь, надеясь, что вид у меня в достаточной мере глупый. И, оказавшись рядом с Эдди, ткнула его под ребра.
– Выберемся! – сказала я бодрым тоном, который заставил братца прищуриться.
Он ведь тоже чуял неладное.
И ответил едва заметным кивком.
– Погоди, – прогудел он, потягиваясь. И головой мотнул, и шагнул, чтобы усесться рядом с графчиком, а тот еще и подвинулся, будто бы насиженный им камень чем-то от прочих отличался.
Говорю же, вежливый.
И не совсем бестолковый: вона, глаза блеснули, рот приоткрылся и закрылся, когда под графский бок ткнулся локоть братца.
– Это Мертвая роща? – поинтересовался Чарльз тем капризным брюзгливым тоном, за который сразу захотелось дать ему в морду.
– А ты тут рощу видишь? – Женщина не спешила присаживаться. Она стояла, расправив плечи, вдыхая тяжелый сухой воздух. – До нее еще полдня топать.
– Зачарованным путем? – Эдди прищурился.
А солнце вставало. И пусть пока еще не показался огненный шар, что рано или поздно поднимется на небеса, но вершины скал поседели, да и тьма сделалась не такой непроглядной. Эдди вон щурится, и глаза отсвечивают зеленью.
– Много будешь знать, долго не протянешь, – сказала женщина и, вытащив плитку табаку, отрезала кусок. Жевала она медленно, демонстративно и на нас не глядела. А вот на солнце – да, будто… ждала?
Чего?
Я подошла к Эдди и пожаловалась громко:
– Спать хочу! И есть.
И губы надула.
– Устала…
– Посиди. – Эдди похлопал рядом с собой. А вот графчик уставился этак удивленно. Но тотчас глаза прикрыл. И вид у него сделался на диво расслабленным, умиротворенным. А что рука на револьвере лежит, так оно совпадение.
Сидели мы так, сидели.
Не скажу, чтобы долго. Придремать по-настоящему я не успела. Но вот Эдди осторожно сжал мои пальцы, выдергивая из того полусонного состояния, в котором мир ощущается особенно ясно.
Я не стала открывать глаз.
И вовсе шевелиться. Только ответила на пожатие пожатием. Слышу.
Горы при всей их пакостливости все же имеют одно до крайности полезное свойство: звуки в них разносятся далеко. Даже тихие. Особенно тихие. Порой думается даже, что и разносятся они, исключительно чтобы нагадить тем, кто скрыться желает.
А те, кто шел, явно желали.
И ноги лошадям замотали ветошью. И сбрую прибрали. И сами-то… сколько их? Я прислушалась. Трое? Нет… трое и еще один, который будто бы позади. А с другой стороны двое. Те же? Другие? И главное, тропы не видать, а идут. Стало быть, из местных, кому тропы открываются.
И что делать будем?
Нет, оно может статься, что идут они с благими намерениями, скажем, желая проводить до самого Города Мастеров, но что-то слабо верится.
Тихо всхрапнул Чарльз. А я с трудом удержала улыбку.
Еще тот актер.
Нет, но вопрос с тем, что нам делать, все еще открытый. Первыми стрелять как-то невежливо, оно ведь и вправду оказаться может, что люди не виноватые. Но и ждать… ждать тоже не люблю.
Почти как горы.
Сила во мне ожила вдруг, нахлынула, грозя выплеснуться огненным потоком. А это с чего вдруг? Я одернула ее, но она клокотала.
Силе… тоже не нравятся горы?
Или люди?
Они ведь не просто так идут. А вот открытие тропы я едва не пропустила.
Глава 13
О том, почему не стоит связываться с магами
Мага Чарльз почуял издалека и порадовался лишь, что сам закрылся. Потом подумал, что надо будет и Милли научить закрываться, потому как она вдруг вспыхнула ярким огоньком.
Сильна.
И этот всплеск не случаен. Маг тоже видел их. И не просто видел. Маг явно шел по следу, как хороший гончий пес.
Вот ведь… а Чарльз почти поверил, что до места они доберутся без проблем. Он покосился на Эдди, который, кажется, вовсе задремал. Дыхание его было спокойным, умиротворенным.
А ведь чует.
И готовится.
И… дрогнула граница, совмещая два энергетических поля, и купол, разделявший пятачок земли и тропы, исчез. Ненадолго.
Почуяв это, проводница обернулась.
И выдохнула с немалым облегчением. И расслабилась, разом поверив, что теперь-то все закончилось.
А на пятачке появились четверо, похожие словно близнецы. И Чарльз с сожалением понял, что ошибся. Маг не один. Магами оказались все четверо. Кроме того, не просто магами, но сработавшимися, сумевшими так сплести Силу, что теперь она казалась единой.
Редкий случай.
– Подъем, – нарочито громко сказала проводница, активируя ружье. Заклокотала жидкость в колбе, засияла рассеянным светом Силы. – Приехали. Только давайте без глупостей…
Над головой развернуло крылья заклятье.
Красиво.
А главное, из запрещенных. Чарльз хмыкнул. Мысленно.
– Стало быть, так? – Эдди приоткрыл левый глаз, и в мутном предрассветном свете тот показался черным.
– Как уж есть, – ответила женщина, явно нервничая.
А вот маги были спокойны.
Верили, что заклятье сработает? И ведь должно было бы, но…
– Встать, – раздался сухой голос, и появилось острое желание подчиниться. Более того, сама мысль об ослушании причинила почти физическую боль.
На долю секунды.
Все-таки ментальные сети – та еще пакость. Хорошо, что при всей своей силе они на диво неустойчивы.
Медленно поднялся Эдди.
За ним Милисента.
И Чарльз не стал противиться чужой воле. Пока.
– Оружие на землю.
Приказы отдавал тот, что держался позади остальных братьев, а в том, что четверку связывают кровные узы, Чарльз не сомневался. Уж больно Сила их сроднилась.
Эдди выхватил револьвер.
И Милли тоже.
Выстрелы грянули одновременно. Полыхнули щиты.
И опали.
Истошно заржала чья-то лошадь, а над ухом снова грянули выстрелы. И пара магов полетели под копыта.
– Милли! – рявкнул орк.
И следом, навстречу чужой Силе, покатилась рокочущая стена пламени. Кто-то заорал, а Чарльз, развернувшись, всадил пулю в проводницу, которая готовилась выпустить разряд Силы.
Сверху громыхнуло.
И сплетенный из воздуха хлыст взрезал каменную плоть. Посыпалась крошка, где-то в скалах недовольно загудела земля.
– Засранцы, – Эдди сплюнул.
Он стоял, держа пару массивных револьверов, явно сотворенных по особому заказу. Обыкновенные как-то не умеют пробивать щиты третьего уровня.
Огненная стена рассыпалась вихрем искр. И Чарльз едва успел в свою очередь выставить заслон, о который разбились ледяные стрелы.
– Точно засранцы, – убедился в изначальном мнении Эдди. – Эй вы, болезные, чего вам надобно?
Маги ответили воздушной волной, которую Чарльз принял и поглотил.
Хлопнул выстрел.
И мимо пронеслась обезумевшая от страха лошадь.
– Шли бы вы домой, ребята, – посоветовал Эдди, озираясь.
А Милисента вновь выпустила пламя – на сей раз огненный поток закрутился, сплелся в узкую, раскаленную добела плеть, которая обрушилась на магов сверху, правда, без особого успеха: те успели сплести щит, и какой-то на диво прочный.
Зашипели скалы, из камня плеснуло раскаленным железом.
И огонь тихо пополз по граниту, не спеша погаснуть.
Рявкнули стволы Эдди, но на сей раз щит устоял. Да они его двойным сделали! И третий слой выплетают с той неторопливой старательностью, которая явственно указывает, что маги точно знают, что делают. И главное, зачем.
Плохо.
Даже дерьмово.
Что это значит? А только одно. Подставляться они не рискнут, но и уйти не позволят. Задержат. И держать будут, пока… пока не подоспеет помощь.