Чарльз как-то сразу поверил.
Мертвяки подобрались ближе. Пушка вновь выплюнула огненный шар, который теперь повис прямо над порожденьями пустыни. Шар задержался в небе, чтобы расколоться на сотню меньших, и те пролились огнем. Мервяки вспыхнули, некоторые и вовсе превратились в факелы, но прочие будто не заметили. Они продолжали идти, подбираясь ближе и ближе.
Где этот чертов некромант?
– Они ушли сами? – уточнил Чарльз, ибо история эта нравилась ему все меньше и меньше.
Сначала сиу.
Потом Августа. Теперь еще и орочьи женщины, которые, безусловно, всем хороши, ибо признавать обратное, когда рядом с тобой стоит огромный орк, чревато. Но для человека… Связи, конечно, случались. И люди с нетрадиционными вкусами тоже находились.
Любовь опять же.
Любовь, как Чарльз успел понять, такая штука, перед которой здравый смысл бессилен.
Только чтобы у всего племени и сразу? Это не любовь уже, это какое-то массовое помешательство.
– Сами, – сказал орк. – Ты знаешь?
– Догадываюсь. Дело такое… Моя сестра тоже была помолвлена. И слово данное сдержала бы. Но…
Рявкнуло ружье Милли, едва не сбив ее с ног. Благо Чарльз успел подхватить. А из длинного ствола вылетел белый заряд, который разорвался у мертвецов под ногами.
– Проклятье! Выше надо брать, – проворчала Милли.
А орк кивнул: мол, так и есть.
Земля под ногами слегка вздрогнула. И навстречу мертвецам вышел некромант. Он скинул сюртук, оставшись в какой-то слишком уж белой рубашке. И та выделялась на фоне окрестной черноты, ослепляя словно солнце.
– У сиу схожая проблема.
Чарльз не был уверен, имеет ли право это говорить, но что-то подсказывало, что союзники не помешают.
– И подозреваю, что с них все и началось.
Орк выругался. А потом добавил:
– Вечно эти остроухие…
Гавкнули выстрелы, где-то сбоку, а потом снова пушка, и на сей раз Чарльз кожей ощутил жар пламени, которое полилось на мертвецов с небес.
– Давай, маг! – Орк нажал на спусковые крючки, и огромные стволы его револьверов выплюнули пламя. Логично. Огонь – естественный враг мертвой плоти.
Кажется, так их учили.
Чарльз отряхнул руки.
Огонь… не совсем его стихия. Нет, он способен сотворить и огненную стену, и огненную плеть, но все равно. Хотя…
Пламя загудело.
И поползло навстречу мертвецам. Наверное, сохранись в этих телах хоть искра разума, они бы отступили. Но нет. Сперва вспыхнули остатки одежды, а следом и плоть. Задымило. Завоняло. И дым этот пополз по пескам, в них же впитываясь. Кто-то из мертвяков упал, но прочие продолжали идти.
Снова бахнуло ружье, и огонь выплеснулся на передних.
Пушка…
Пламя.
Снова пламя…
Стрекочет что-то, то ли кузнечик, то ли пулемет. И задние ряды падают что колосья под серпом. Красивое сравнение. Чарльз дал себе слово запомнить.
Ему еще в Географическом обществе выступать. А там любят красивые рассказы.
По спине полз пот.
По лицу тоже.
Он закусил губу. Сколько же их? И что тут произошло? Сиу… и орки… и снова сиу. Люди. Военные. Обычные. Разные. Скорее всего, состоялась битва, и многие пали.
Чтобы теперь подняться.
Свистнуло копье, брошенное неловкой рукой.
А те все идут… Чарльз поискал взглядом белую рубаху некроманта.
– Чарли! – Милисента отбросила ружье. – Давай вдвоем, как там…
Она сама встала за спину, обняла его, щедро делясь горячей злой Силой. И Сила потекла, полетела по жилам, чтобы выплеснуться огненной стеной. А уже та отделила живых от мертвых. И передние ряды обратились пеплом. Стена же, слегка уменьшившись, двинулась дальше, освобождая пески… и тогда-то Чарльз снова увидел некроманта. Тот стоял в десяти шагах от поезда, окруженный мертвецами, которые его словно бы не замечали.
Стальные нервы, однако, у человека.
– Ишь ты! – восхитился орк, отряхивая песок со штанов. Штаны, к слову, в отличие от сюртука, были кожаными, украшенными бахрамой и шитьем.
Огонь постепенно опадал. Но и мертвецов удалось оттеснить. Кроме тех, что собрались вокруг некроманта. Он поднял руку, и в ней будто искра блеснула.
Мертвяки остановились.
Замерли.
И повернулись к некроманту. Все и разом.
Тот разжал ладонь. Точно, искра… Но какая-то неправильная. Серебряная? Или нет. Драгоценная… не разглядеть, далеко стоит. Главное, что тянет от нее чем-то… чем?
Мертвяки стояли.
Смотрели.
На некроманта. На искру в ладони. А про остальных будто и позабыли.
– Рисковый он, однако. – Орк спокойно перезаряжал револьверы. Патроны были под стать оружию, огромными и расписными. Надо полагать, не для красоты.
– Что это?
– А кто ж его знает. – Орк пожал плечами. – Я, чай, не шаман.
По пустыне пронесся тонкий звук, будто кто-то струну дернул. От этого звука уши заболели, и глаза. Орк и вовсе выругался, выронив патроны.
– Держите. – Милисента первой подняла их. – Красиво, правда?
Звук повторился.
Ниже, тяжелее. И снова высоко. И еще выше, так, что и звук-то едва уловим, но появилось вдруг чувство, будто с Чарльза шкуру сдирают.
Живьем.
Орк открыл рот. Он дышал тяжело, а глаза его налились кровью. Чарльз подозревал, что и сам выглядит не лучше.
– Какая мелодия… – Милли прикрыла глаза. – Невероятно… наверное, в театре так не играют. Чарли, ты в театре бывал?
И сама себе ответила:
– Бывал, конечно. – Она тряхнула ружье. – Разрядилось… А к нам как-то балаган приезжал. С артистами. Там тоже один, на скрипочке… и еще в борделе рояль есть.
– Зачем? – почти искренне удивился Чарльз.
– Не знаю. Для красоты, может? Играть там все одно никто не умеет. А я в театр хочу.
– Выживем – свожу. В Императорский, – пообещал Чарльз, вытирая рукавом нос, из которого хлынула кровь.
– Тогда выживем, – обрадовалась Милисента, и в колбе ее ружья вновь заклубился туман. – Если в театр…
Вот что любовь к искусству с людьми делает!
Глава 33,
в которой путешествие продолжается, несмотря на обстоятельства
Мертвяки собирались вокруг некроманта, которого этакое внимание нисколько, пожалуй, не беспокоило. Напротив, стоял он спокойно, и, только приглядевшись хорошенько, я сообразила, что происходит это спокойствие не от дури, но от уверенности, что защита сдюжит.
А она была.
Полупрозрачная такая, мерцающая, накрывавшая некроманта пологом.
Интер-р-ресно!
Некромантов живьем я до этого дня не видывала. Оно и понятно. Магов и так немного, а уж некроманты и средь них редкость редкостная. Поговаривают даже, что все-то они на государственной службе состоят, вот прям с рождения.
Ну или как Дар откроется.
Не знаю, правда, сколько в том правды. Но спрошу, коль случай выпадет. А пока… пока все шло своим чередом. Пустыня вздыхала, старые мертвяки догорали и уходили вглубь песка, а новые спешили выкопаться, то ли любопытством ведомые, то ли тою штуковиной, которую некромант держал.
Пыхал поезд, мешал пары с дымами.
Орк стоял.
И Чарли тоже. И я стояла. Глядела. Слушала. Заодно Силой с камнями поделилась, а то мало ли, вдруг да мертвякам надоест вокруг некроманта топтаться.
Тут раздался долгий гудок, и поезд выдохнул паром.
– Похоже, поедем скоро, – сказал Чарли и головой затряс. – Что за…
Ну я уже поняла, что ему звук не по нраву пришелся. А мне так наоборот, слушала бы и слушала, будто то ли вода журчит, то ли половицы старые поскрипывают, то ли ветер травы гоняет. Может, все и сразу, главное, что прислушиваться нельзя, заморочит.
Это я тоже сама сообразила.
– Милли, давай в поезд.
– А вы?
– И мы, – не стал спорить маг.
Тут аккурат и тип в шляпе, который булочки приносил, объявился:
– Все на посадку, быстро! Поедем дальше, до границы как-нибудь дотянем.