— Лицо не врет. Тридцать семь лет. Я почти ровесник Хорхе. Чуть старше. Глаза — ответ прост. В восемнадцать я стал учеником мага. В двадцать был полноценным волшебником. Итого почти семнадцать лет, пятнадцать из них следует считать за три каждый. Это здесь я веду спокойную размеренную жизнь, бездельничаю… Там, за морем, ни одна война не обходилась без моего участия. В перерывах я успевал писать магические трактаты, гулять с друзьями…
— Любить, — продолжила она.
— И любить тоже, — согласился я.
Воцарилась неловкая пауза.
— А сейчас? Мария, герцогиня де Тавора? Как вы к ней относитесь?
Вопрос застал врасплох. Я внимательно посмотрел в глаза принцессе.
— Вы не годитесь для династических браков с соседями, сеньора. Ваш муж узнает все секреты нашего государства. Дядя рассказал?
— Да. Вы испытываете к Марии какие-нибудь чувства? — Ангела повторила вопрос.
— Нет, что вы. Это весьма хитрая, злопамятная особа с лживым языком.
— Неужели? — удивилась Ангела. — Так почему же вы несколько месяцев встречались тайно и до сих пор не расстались? Герцогиня за это время не завела ни одного романа, хранит вам верность. Да и вы отослали из дома содержанку.
Я сделал два глубоких вдоха и ответил:
— Ваши знания меня поражают, Ангела. Ваш дядя, наверное, стареет — стал слишком болтлив. Тайна. Х-ха. Герцогиня хочет подчинить себе мага, маг этому весьма активно сопротивляется. Марию это начинает злить. Скоро расстанемся. Точнее, уже почти расстались. Верность. Х-ха. У вашего дяди плохие агенты. Открыто — нет, я однажды намекнул, что делать этого не стоит. Вот и маскируется. Та содержанка, она мне просто надоела. Зачем заводить новую, если есть герцогиня? Простите за пошлость. Не хочу вас расстраивать, но любовь и здесь ни при чем.
— Вы правы. Любовь ни при чем. Думаете, я так легко сдамся? — рассмеялась Ангела. — Нет уж. У меня готова и вторая версия, обосновывающая ваше поведение.
— Я вас внимательно слушаю.
— Вы, Гийом, никогда не любили. Нет, то есть, конечно, думали, что чувство, испытываемое вами, и есть любовь. Но вы любили не человека, которому в этой любви клялись, а себя. Себя — благородного, нежного, чувственного, способного на возвышенные чувства. Вы просто эгоист. Нашли себе девушку, которая на самом деле была для вас красивой куклой, ухаживали за ней, играли в любовь. Любя при этом только себя. «В моей душе один кумир — я сам. Гийом Бледный» — ваши слова, — принцесса говорила жестко и уверенно. — Такая ситуация сейчас и с Изабеллой. Вы честно отвечаете, что не любите ее, ибо это правда. Но отказаться от самого себя не можете. Поэтому и разрушаете сразу две жизни. Ее и Луиса. Уничтожаете то, на что сами не способны.
— Спорить с вами я не буду. Бесполезно. Молчите о Луисе, он и так сегодня рисковал жизнью, испытывая мою доброту.
— Да? — картинно удивилась Ангела. — А кто же тогда отказался от дуэли? Неужели тот гордый маг, что сидит передо мной? — ехидно поинтересовалась она.
— Так это была ваша идея, а не Феррейры? Как я раньше не догадался. Запомните, принцесса, я никогда не играю по чужим правилам. Если бы мальчишка хоть попытался меня ударить… Хватит об этом. Вернемся к вашим словам.
— Давайте. Но вы же только что отказывались их обсуждать.
— Передумал. Вы не поверите, но когда-то давным-давно я искал идеал. Женщину, к ногам которой мог бы упасть. Ту, которой я был бы недостоин. Странно звучит, не так ли? Отвлекся. Продолжаю. Ту, что была бы меня выше, лучше, чище. Женщину, которую достаточно было один раз увидеть, чтобы влюбиться на всю жизнь. — Я замолчал, справляясь с нахлынувшими воспоминаниями.
— И вы ее не нашли? — вставила Ангела, воспользовавшись моей паузой.
— Нет, как раз наоборот. Нашел. К несчастью, — мой голос дрогнул.
— Почему к несчастью?
— Это долгая история. И не стоит вам ее рассказывать.
— Времени у нас много. Вы мне не доверяете? Ваше право.
— Вам, вам я почему-то доверяю… Хотя знаю, что доверять нельзя никому. Нет, надо, надо хоть с кем-то ею поделиться. Но предупреждаю, Ангела, если вы воспользуетесь моей слабостью — вы мой злейший враг на всю жизнь.
— Вы меня удивляете, Гийом. Куда исчезло ваше хладнокровие? Угроза королевской крови — знаете, чем это карается? — попыталась отшутиться принцесса, но было видно, мои слова ее впечатлили.
— Я сам себя удивляю, — ответил я и начал рассказ: — Эта история очень банальна. Жил однажды один волшебник. Жил себе тихо, мирно и радостно. Никого не обижал, и его никто не обижал, ибо волшебник этот был лучшим боевым магом, которого можно нанять за деньги. Звали мага этого Гийом, Играющий со Смертью.
Или Гийом — Игрок. Был Гийом жизнью своей очень доволен. Магия ему давалась легко, коллеги по чародейному цеху уважали и побаивались, короли и герцоги зазывали на балы и на приемы, набивались в друзья. Замок был крепок, сокровищница ломилась от злата. Но для мага все это было не главное, красавица жена — вот что занимало все его мысли. Любил он ее так сильно, что словами выразить нельзя. И она его любила, так ему казалось.
И был у мага друг. Друг верный, вместе все тяготы преодолевали, учились чародейскому ремеслу, не раз друг друга из беды выручали. Как два брата были они. Даже имена их были схожи. Гийом и Готье. Готье был лучшим лекарем на свете, не раз излечивал смертельно раненного Гийома. На свадьбе Гийома Готье читал слова обряда, что в тех краях считалось высшим знаком доверия. И с женой друга своего Готье был в прекрасных отношениях. Случалось ему мирить рассорившихся супругов.
И вот однажды магу пришлось надолго покинуть дом. Сказал он тогда другу:
— Пригляди за женой моей! Оберегай ее от всяких проблем.
— Хорошо, — ответил тогда друг.
Уехал маг воевать, а когда вернулся, нашел свой замок пустым. Кинулся к другу, а его и след простыл. Ибо буквально воспринял друг просьбу ту. Да и супруга не слишком верной оказалась. Сбежали в неведомые края они через неделю после моего отъезда, — сбился я, забыв, что рассказываю от третьего лица.
— Вам трудно пришлось, — сочувственно вздохнула принцесса.
— Да. Представляете, каково это — вернуться в пустой дом. Узнать о таком предательстве. Самый страшный кошмар, и тот покажется сказкой по сравнению с этим. Не находишь себе места, мечешься, рычишь от бессильной злобы, все время задавая себе один вопрос: «Почему?»
— И почему? — спросила Ангела.
— Она меня не любила. Делала вид, подчинялась воле родителей. Хорошо притворялась, не хотела меня обижать. Готье — я ему доверял как себе. Другой бы сразу взревновал — почему это жена так много с ним общается? А я, наоборот, радовался, что близкие мне люди ладят между собой. Готье ее полюбил. Она полюбила его. Сильное было чувство. Сильнее, чем дружба, совместно пролитая кровь. Толкнула на предательство. Увидев это, я отказался от любви. Что она делает с человеком? А чуть позже я отказался и от ненависти, ибо она еще страшнее, сжигает тебя изнутри. — Я сжал ладони так, что ногти впились в кожу.
— Вы их простили? Оставили ненависть? — в голосе Ангелы была надежда.
— Простил? Нет. Ненавидеть перестал — да. Но только после того, как отыскал их. Далеко, очень далеко убежали влюбленные. Постоянно путешествовали, меняли место жительства, имена. Но я шел по следу, как гончая собака. Вспомню — становится страшно, каким я был. Кровь казалась мене красной водицей. Догнал. Ночью пришел в гости. Местный князь поселил волшебника-лекаря у себя во дворце. Пришлось повозиться со стражей. Кого убил, кого усыпил. Шума не было. Вошел в спальню, они меня не ждали. Готье пробовал сопротивляться. Силы были неравны. Посмотрел в их глаза. Нет ни следа былой приязни. Ненависть, злоба на меня, хотя это они, они во всем были виноваты! — чуть не сорвался на крик. — Чувствовал тогда не удовлетворение — настиг преступников, а усталость, какую-то обреченность, тоску. Боль, оттого что ничего нельзя изменить и, как я сейчас ни поступлю, все равно будет только хуже. Хотелось умереть — вот такая грустная история, Ангела. Глупая и бессмысленная.
— И чем все закончилось? — чуть дрожащим голосом спросила она.