— И потом, — воодушевилась Саша, — мы с папой автомобилем умеем управлять! Это еще сложнее, чем кораблем!
Брок сразу же вспомнил загипсованного инструктора по вождению, что пытался обучать дочку и активно закивал:
— О! Это чертовски сложно, должен тебе сказать!.. На дороге столько других машин, вдоль дороги куча столбов, домов, канав, людей!.. А тут — один пустой космос. От звезды до звезды — на миллиарды километров, ни одного гаишника! Лети — не хочу!.. Сашеньке тут самое раздолье. Она любит быструю езду без помех!
— Обожаю! — подтвердила Саша. — Особенно когда нет столбов и встречных звездолетов. Ну, и гаишников, само собой. Очень я гаишников не люблю почему-то… Больше даже, чем столбов.
Неизвестные страшные гаишники Чучундру, похоже, добили.
— Ну, хорошо… — нерешительно сказала она. — А если вы всё-таки погибните?
— Ты ведь об этом не узнаешь, — философски изрек Брок, — значит, для тебя мы будем живы. А мы, если погибнем, тоже об этом знать уже не будем. Так что все при своих останутся, как ни крути.
— А твоя жена? А твоя, Сашенька, мама?.. — напомнила дракониха.
— Она тоже знать не будет, — сказала Саша, а Брок добавил:
— А вот если мы здесь на десять лет останемся, она точно умрет. От горя. Или от старости.
— Папа! — дернула отца за рукав Сашенька. — Мама еще не будет старой через десять лет!..
— А ты знаешь, как быстро старит горе?! — возмутился Брок. — Ты еще слишком мало живешь на свете, чтобы понимать это… — Сыщик захлюпал носом.
Это добило дракониху окончательно.
— Ладно, — сказала она, — я отведу вас к кораблю!.. Ночью. Только я переживаю за мальчика…
— А за него пусть отец переживает, — сказал Брок. — И решение пусть он принимает. В конце концов, мы насильно никого с собой не тянем!
— Ох, и влетит же мне! — вздохнула Чучундра.
— А давай мы тебя свяжем? — нашелся Брок. — Скотчем. А ты скажешь, что мы насильно тебя принудили.
— Точно! — обрадовалась Саша. — Это папа здорово придумал!.. А когда мы уже стартуем, ты промыслефонишь своему генерал-ефрейтору и забьешь тревогу!.. У тебя будет железное алиби!
— Генерал-ефрейтор не мой, — фыркнула мадам Чу. — Но придумали вы и впрямь хорошо… Может сработать…
— Только вот как быть с охраной? — задумался Брок.
— С какой охраной? — удивилась Чучундра. — Ворота полигона на ночь запираются… Ключ у меня есть. То есть, там устройство такое — идентификатор голоса.
— И всё?! — хором крикнули отец с дочерью.
— Да… А чему вы удивляетесь? Если заперто, кто туда попадет?
— Ну вы и наивные!.. — помотал головой Брок. — И преступники ваши — чистые дети, право слово… Знал бы, тебе бы и говорить ничего не стал!..
— Но замок?! — недоуменно затрясла головами дракониха.
Саша и Брок лишь одновременно вздохнули и с сожалением посмотрели на Чучундру.
Глава 40
Все поддерживают идею полета, а потом взрослые земляне прощаются с Дурилкиным
И Константин Петрович, и Костя, как и ожидалось, горячо поддержали идею полета.
— Но это же очень опасно! — в очередной раз попыталась образумить землян мадам Чу. Разумеется, ее никто не стал слушать.
— Пойдемте, пойдемте, — запрыгал Костя, — скорее пойдемте!
— Придется потерпеть, — остудил пыл мальчика Брок. — Это надо делать ночью.
— Чтобы было видно звезды? — спросил Костя.
— Чтобы не было видно нас, — ответил Брок.
— О-хо-хо, — помотал головами Змей Горыныч. — А ведь мне вас будет не хватать!
— Тебе и меня будет не хватать, — всхлипнула Чучундра.
— Ты тоже летишь?.. — опешил Горыныч.
— Я сажусь, — ответила супруга. — В тюрьму.
— Зачем?! — совсем ошалел Змей.
— Не «зачем», а «за что». За пособничество в краже секретного объекта.
— Чу, перестань, — подскочила Сашенька. — Мы же договорились обо всём! Свяжем тебя крепко-накрепко, ты потерпевшей будешь, а не подсудимой!
— Вы и меня тоже свяжите, — подсказал Змей Горыныч. — И беспорядок в доме слегка наведите. А я потом скажу, что вы начали Чучу еще здесь обрабатывать, воспользовавшись нашим гостеприимством. Меня еще спящего связали, а Чучундра сопротивляться стала, но против четверых коварных землян не смогла ничего сделать…
— Превосходно! — потер руки Брок. — Только вы потом в показаниях не запутайтесь…
— Будь спокоен, — сказал Горыныч. — У нас же мыслефонная связь есть, будем советоваться, если что.
— Ну, что ж, — вздохнула дракониха, — так тому и быть… Помогу я вам. Уж больно мне вас жалко. Понравились вы мне. Только у меня идея одна появилась… Если она получится, то вы меня здорово выручите. Если в корабле этом и правда есть запоминающее координаты старта устройство, то, может, вы аппарат назад отправите?.. Если получится. Тогда уж от меня точно отстанут, раз кражи по существу не будет…
— Было бы здорово! — воскликнула Сашенька. — Мы обязательно попробуем разобраться с этим.
Но Брок недоверчиво хмыкнул:
— А кто же поведет корабль назад?
— Давайте я с вами полечу, — дрогнувшим голосом сказал Змей Горыныч. — Рискну хоть раз жизнью ради родной женушки!..
Чучундра бросила на мужа полный признательности взгляд, но благородный порыв дракона обломала Сашенька:
— Даже если мы не полетим, ты всё равно в корабль не поместишься!..
— Как же тогда быть?..
— Возможно, там есть какой-нибудь автопилот, — задумчиво сказал Брок. — Ведь если запоминается точка старта, это же сделано неспроста… Мы постараемся разобраться, ребята! — повторил он слова дочери.
— Ладно… — вздохнула Чучундра. — Сейчас я ужин приготовлю, поедите хоть перед дорожкой нормально.
— Слушайте, — сказала вдруг Саша. — Пока Чу будет готовить, может быть слетаем к Дурилкину?..
— Это еще зачем? — удивился Брок. — Неужто ты по нему соскучилась?..
Удивительно, но Сашенька даже не обиделась. Напротив, она засмущалась и даже покраснела.
— Понимаешь, папа, ведь Дмитрий Денисович тоже человек… То есть, был человеком… Ну, в общем, душа-то в нем всё равно человеческая, хоть он и дракон сейчас почти. И ведь он по Земле тоже, небось, тоскует. А дома у него, может быть, родители старенькие остались, дети там всякие от первых-вторых браков, жены-любовницы опять же… Может, ему бы прощальный привет кому-то передать захотелось… Ведь мы-то люди! Не надо помнить только одно зло. Надо ведь хоть иногда и добро делать. Просто так, безвозмездно. А порой и в ответ на зло… Лично я бы себя после этого чуть сильней уважать стала…
Брок что-то невразумительно хрюкнул. Похоже, он растрогался от слов дочери. Затем кашлянул и сказал более внятно:
— Хорошую я дочь воспитал… Ай-да Брок, ай-да умница!
— А я? — улыбнулась смущенная Сашенька.
— Ну-у… Яблоко-то от яблони, как говорится, не воробей, вылетит — не поймаешь!
— Папа, ты ничего не перепутал?..
— Ах, да! Слово — не воробей, не вырубишь топором!
— По-моему, снова что-то не то…
— Тьфу ты! Конечно!.. Рыбак от рыбака недалеко падает!..
— А чего это они вдруг падают-то, рыбаки эти?
— Ну, не знаю… Выпили, наверное, лишку. Видишь ли, доченька, рыбалка — дело такое, там не результат важен, а сам процесс!..
— Ага! — встрял в разговор Константин Петрович. — Это как у многодетного отца спрашивают: вы что, так сильно детей любите? А он говорит: да нет, не очень, мне сам процесс нравится!..
— Константин Петрович!.. — покраснел Брок. — Ну, тут же дети, ей-богу! Женщины, опять же…
Костин папа смутился и замолчал. Сашенька тоненько хихикнула. Чучундра, на всякий случай, тоже, только басом. Горыныч поддержал супругу, но смех у него получился нервным, почти истерическим. Костя даже испугался и заплакал.
— Ну вот, ребенка расстроили! — огорчился Брок.
— Не-е-еет, — проскулил Костя, — я не ребенок!.. Просто я домой сильно хочу-у-уу!..
— Скоро полетим, — потрепал по плечу мальчика земной сыщик. — А сейчас мы с тетей Сашей и дядей Горей в одно место быстренько слетаем, а вы нас с папой здесь подождете. Хорошо?